Читаем Я спас СССР. Том I полностью

Вечер субботы я трачу на «Майора Вихря». Опять еду в библиотеку на Моховой, долблю по клавишам как заведенный. Печатаю и перепечатываю. Правлю ошибки. Постоянное удерживание картинки с текстом перед внутренним взором не проходит даром. Снова начинает течь кровь.

После романа сижу еще пару часов над учебниками. Память Русина в моем распоряжении, но и обычный учебный процесс еще никто не отменял. Даже интересно почитать старые пособия, познакомиться с предметами. Идеологию – вроде политэкономии – сдавать будет легко. Знай повторяй как попугай цитаты и главные мысли из основоположников. Со специализацией вроде Розенталя будет посложнее. Придется повозиться.

В общагу возвращаюсь последним поездом. Индустрий храпит так, что стены трясутся, Кузнецов не спит, валяется в постели, рассматривает «Победу» в свете настольной лампы. Явно чем-то напряжен.

– Лопаты отдал? – Я раздеваюсь, валюсь в кровать.

– Ага.

– Садовники ругались?

– Не, я незаметно положил их обратно. Рус, ответь мне на вопрос. – Кузнецов хмурится, трет лоб ладонью.

– Давай, только быстро. – Очень хочется спать, и я подозреваю, о чем Димон хочет поговорить.

– Вот Коганы. Марк Наумович член партии, большой человек в «Правде». Я все понимаю. Но откуда такое богатство? Квартира эта, золотые часы, скрипка за две тысячи! У нас в деревне народ, конечно, лебеду не ест, но весной голодно. Мяса мало, колбасу по праздникам видим, хлеба, и того стали совсем чуть-чуть выпекать.

– Не только у вас. Про Новочеркасск слышал? – Я отдергиваю руку от шрама. Чешется!

– Были какие-то слухи про восстание.

– Ага, войсками давили. Тоже из-за еды все началось. В столовке рабочим что-то не доложили.

– Вот твари! Такие предатели, вредители убивают веру людей в коммунизм!

– Ладно, давай спать, – я честно попытался соскочить с пограничной темы.

– Нет, постой. – Кузнецов уже завелся. Встал с постели, взял стул, подсел ко мне. – Ты не ответил на вопрос.

– А понравится ли тебе ответ?

– Говори, – набычился Димон.

– Партия превращается в новую аристократию. В нее вступают, чтобы сделать карьеру, получить спецпаек, спецквартиру… Такую как у Коганов.

– В новую аристократию?? – ужаснулся Кузнецов. – Зачем же мы тогда царя свергали?

– Пока был жив Сталин – они не успевали обрасти жирком, – я не ответил на риторический вопрос друга. – Хрущев же запретил КГБ разрабатывать членов партии, начиная с секретарей обкомов. Секретари ЦК так вообще уже никому не подотчетны. За коррупцию сажают только людей уровня директора завода, да и то очень редко. Переведут на другую работу – воруй дальше. Максимум из Комитета партийного контроля погрозят пальцем.

– Так это же конец! – громко крикнул Димон, ударив кулаком по коленке. Индустрий прекратил храпеть. Перевернулся на другой бок.

– Тише ты!

Мы дождались, пока сосед опять начнет выводить рулады, после чего продолжили.

– Это же конец, – громким шепотом говорит Кузнецов. – Если партия переродится… Если в ней останутся только карьеристы, воры… Это же конец стране, всему коммунистическому движению в мире.

В корень зришь, Кузнецов.

– Рыба гниет с головы, – соглашаюсь я, тоже переворачиваясь на другой бок. – Давай спать.

– А ну подожди! – Димон хватает меня за плечо, разворачивает обратно. – Мы же комсомольцы! Мы должны что-то сделать! Наши братья строят заводы, города, рискуют жизнью… А ты хочешь пить коньяк у таких, как Коганы?

– Сам Марк Наумович как раз на передовом крае борьбы, – не согласился я. – Ему не зря квартиру такую дали. Знаешь, сколько воров-министров сняли после его фельетонов в «Правде»? Но в целом ты прав. Противно и горько наблюдать этих перерожденцев. Если хочешь знать мой прогноз – дальше все только будет хуже.

Меня уже несло, но я не мог остановиться. Сел на постели, стал шептать прямо в лицо Кузнецову.

– Хрущев уже всех достал своими метаниями. В ЦК от него устали, наверняка готовят смещение. Дальше управлять страной будут какие-нибудь старики вроде Брежнева или Суслова.

– Брежневу шестидесяти еще нет, – удивился Димон. – Какой же он старик? Хрущеву семьдесят!

– Никита и в семьдесят – боевой, неугомонный. Хоть и дурак. Эти будут тихо стелить, «всем сестрам по серьгам»… При них воровства станет еще больше – «своим все – остальным закон», страна покатится под откос. Они-то поумирают лет через пятнадцать, а вот им на смену точно какой-нибудь молодой могильщик придет. Договорится с капиталистами, и никакие ядерные ракеты нам не помогут… Продадут все за чечевичную похлебку. Внуки и продадут. Третье поколение, сечешь? Первое – делало революцию. Железные люди. Скоро умрут. Второе – воевало. Стареют, уходят на пенсию. А третье – только жрало. Не все, конечно, но многие. И вот когда они придут к власти…

Мои слова поразили Кузнецова в самое сердце.

– Мы это так не оставим! СЛЫШИШЬ! Не имеем права! Иначе наши отцы и деды, погибшие в революцию, в войне, из могил на нас плюнут.

Индустрий опять перестал храпеть, почмокал губами.

– Да тише ты! – я тяжело вздохнул. – Пойдем, выйдем.

Мы вышли в коридор, добрели до урчащего холодильника.

Перейти на страницу:

Все книги серии Я спас СССР!

Похожие книги