Я спас СССР! Дилогия

– Ничего не говорил – самый умный у нас – Лева – затараторил – Это у Маркса. В общественном производстве люди вступают в необходимые, от их воли не зависящие отношения – производственные отношения, которые соответствуют определённой ступени развития их материальных производительных сил.

Мы с Димоном невольно кивнули. Вот она сила пропаганды!

– Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определённые формы общественного сознания.

– Вот! – я назидающе поднял палец – Сначала нашей Молодой Гвардии нужен базис. Экономическая структура.

– То есть деньги – закончил за меня Коган

– Именно. Ими и займемся.

*****

Не успел я закончить с парнями, как уже перед самой учебной аудитории меня поймала высокая, нескладная девушка с длинной русой косой. Одета она была точно также как и Оля Пылесос. Белый верх, черная длинная юбка. Голубые глаза смотрели на меня доверчиво, в руках "баскетболистка" держала большой белый лист ватмана.

– Вы, Алексей Русин?

– Я. А вас как красавица зовут?

– Лена Антонина – девушка замялась – Я подруга Вики Селезневой. Она много про вас рассказывала

– Я весь в смущении – развожу руками

– Я еще в комитете комсомола состою. У нас было собрание по подготовке вашего выступления послезавтра. Оля Пыле... ой – Антонина стремительно краснеет – Оля Быкова сказала приготовить плакат – мне демонстрируется пустой лист ватмана – И заметку в стенгазету.

– Хорошее дело – одобрительно киваю

– Как вас.. тебя дать на плакате? Я хорошо рисую, могу изобразить твой портрет.

– Давай, я не против – тоже перехожу на "ты"

– А как тебя представить? Комсомолец, поэт?

– Не просто поэт! – вокруг нас останавливаются студенты, начинают прислушиваться – Поэт-метеорит!

– Это как?? – Лена улыбается, не понимает

– Обычные поэты как входили в литературу?

– Как?

– Долго и упорно. А я и мои последователи – ворвутся в нее словно метеориты!

Эх, если играть по-крупному – то ходить с козырей. Надо себя зарекомендовать

Толпа вокруг становится еще больше. Кто-то выкрикивает: "Стихи, метеорит!"

Что же прочитать?! Мозг переходит в ускоренный режим, СЛОВО взвывает в голове".

"Мы – два в ночи летящих метеора,

Сев дальних солнц в глухую новь племен;

Мы – клич с горы двух веющих знамен,

Два трубача воинственных времен..."

-Что здесь происходит??

Из аудитории выглядывает преподаватель. Пожилой, сгорбленный мужчина в очках. Крупный нос, проплешина на голове. Слегка похож на будущего премьера Косыгина.

– Здравствуйте, Дитмар Эльяшевич! – здороваюсь с великим Розенталем – Вот, читаю стихи

– Слышу – скрипит лингвист – Что это за рифма "племен-знамен-времен"? Парная, перекрестная, сквозная?

– Не знаю

Я растерялся. Рифма и правда, не подходит ни к одному из перечисленных видов. Окружающие студенты смотрят на нас с интересом. Толпа стала еще больше.

– Тоже мне метеорит – улыбается Розенталь – Вот если бы ходил на консультации, знал бы. Заходи в аудиторию, сейчас начнем занятие. А вы расходитесь – это уже толпе – Будет вам послезавтра метеор и комета и вся солнечная система в придачу.

Народ смеется. Я краснею. Похоже мы так громко разговаривали с Антониной, что Розенталь все слышал в приоткрытую дверь.

После практической стилистики, я собираюсь ехать на Моховую – печатать нетленку. Хрен там.

– Русин, к ректору! – в аудиторию заглядывает куратор курса. Пожилой мужчина, бывший военный, старшина. За три года имел с ним всего два разговора. Я отличник, поэтому ко мне нет вопросов по учебе. Активный комсомолец – нет вопросов и по общественной деятельности. Все разговоры свелись к армейским байкам. Я Степану Николаевичу, смешные истории про пограничников и собак, он мне из своего фронтового прошлого «а еще у нас был случай. Одного обозника насмерть убило упавшим мешком с горохом»… При этом мужик – мировой, реально болеет за студентов курса, помогает чем может. Но очень простой.

– Ты зачем, Петровскому, понадобился? – интересуется Степан Николаевич – Колись. Признание смягчает вину.

Ясно. Куратор не читал сегодняшнюю Комсомолку.

– В Штаты хотят меня отправить. На учебу. По обмену

– Да ладно!

– В Гарвард. Но в ЦК мою кандидатуру не утверждают. Сына Аджубея пихают

– Вот твари…

– А к нам вместо меня Кеннеди-младший приедет

– Не может быть! Сын этого, застреленного?

– Ага, у парня психическая травма, он в машине с отцом был. Мозги отца прямо на него попали. Вы тут с ним поаккуратнее.

Николаич прямо рот открыл. Простой – как две копейки.

– Мне говорили, он гамбургеры любит и картошку фри.

– Что это??

– Еда американская. Котлета с овощами между булками хлеба и жареная в масле картошка.

– Ох беда… – куратор искренне расстроился – Где ж мы ему такую еду то найдем?? Картоху еще ладно, ее завались. А хамбургер? Надо на кухне спросить. Неужели котлету не смогут в хлеб запихнуть?

Нет, золотой у нас все-таки народ!