Я спас РФ (СИ)

Северский кивнул и ощупал бок. Дышать стало труднее. Правая сторона сильно болела, видимо одно или два ребра повреждены. Пара передних зубов шатались, а под глазом набухал крупный кровоподтёк. Если бы он не помнил, как чувствовал себя перед квантовым переносом, то наверняка бы скис, а так молодое тело не подвело.

Услышав, как чиркнула зажигалка Северский обернулся и увидел пылающую кучу лотерейных билетов.

— Серый, зачем?! — воскликнул он в сердцах и едва не схватился за голову.

— А нехер людей дурить, некоторые покупают лотерейки на последнее, ожидая что бабки упадут с неба, а эти суки решили взять тройной навар.

Затем Серый направил пистолет на Аслана, уцепившегося за край бассейна. Северский хотел сказать, чтобы он не стрелял, но внезапно увидел, что из раскрытого дверного проёма появился оружейный ствол.

— Сзади!

Среагировав на его крик Серый резко развернулся и пулей сместился к двери. Его рука схватила и задрала ствол вверх. Оглушительно бабахнуло и в ушах снова зазвенело. Сноп картечи ударил в потолок, расписанный под облака с гипсовыми ангелочками. В воду посыпалась позолоченная лепнина.

Серый рванул ружьё на себя и из проёма вывалилась вцепившаяся в него девица. Увидев пылающие билеты и плавающего Аслана, она громко завизжала, но в следующий миг получила рукоятью пистолета в нос и завалилась навзничь.

— Надень маску, мы уходим — обыденно сказал Серый, словно ломает нос девицам каждый день, затем он сунул Северскому одноразовую маску и переступил девушку.

Подхватив помповое ружьё, парнишка направился к лестнице ведущей во двор дома. Сергей Петрович не заставил себя ждать и захромал следом.

На выходе лежал ещё один кавказец с разбитой головой. Проходя мимо Серый влепил ему молотком по колену и тот застонал.

Солнце ударило в глаза Северского, и голова закружилась. По вискам начал мерно бить метрономом пульс. Как в тумане он сел в ленд-крузер и почувствовал, как тот рванул с места, едва не зацепив отъезжающие ворота. Внедорожник пролетел по улице коттеджного посёлка, завернул несколько раз и не сбавляя темп снёс хлипкую перекладину шлагбаума.

Минут через пять они пересели в серебристую ладу Приору и понеслись по просёлку, уходя подальше от места преступления.

— Ты хотел их добить? — спросил Северский, когда голова чуть прояснилась.

— Контроль — односложно ответил Серый и тут же добавил — меньше свидетелей диверсии, дольше живёт диверсант.

— А коленка того что на улице? Это зачем?

— Он начал приходить в себя, а с разбитой коленной чашечкой особо не побегаешь.

— Ясно — буркнул Северский.

— Что тебе ясно, Петрович? Или ты их пожалел?

— Нет, не пожалел, просто не хочу просто так убивать.

— Я видел, как ты посмотрел и из-за этого не стал никого мочить — хотя и следовало.

— А охранник с ножом в спине?

— Не ссы Петрович, я знаю куда бить. Если эти дятлы довезут его в больничку и сами не станут доставать лезвие, то парень выживет и даже не станет инвалидом.

— Как-то странно — тихо проговорил Северский. — Мы пришли спасать людей, а вместо этого пытаемся их убить.

— Если надо убить нескольких чтобы спасти всех остальных, я буду убивать — грубо сказал Серый и зыркнул в сторону Сергея Петровича. — Ты не смотри что я такой мелкий, кадет Волков давно умер, и я уже не тот пацан, с которым ты когда-то кровью делился. После пробуждения в тридцать седьмом я окончил диверсионное училище. Кое-кто уже тогда догадывался что намечается что-то нехорошее и пытался подготовить как можно больше модифицированных.

— Это не помогло.

— Ну, кому как. Ты знаешь сколько шла война? — неожиданно спросил Серый, не отрывая взгляд с дороги.

— Тридцать дней.

— Брехня! Девяносто восьмые сутки после начала вторжения, взрыв тактического ядерного заряда рядом со Сталинградом. Даже в тот день шли бои. Я знаю. Я там был.

Про взрыв Северский узнал намного позже, когда вышел из госпиталя и вместо своих похоронил остатки вещей, найденных в давно разграбленной машине. Тогда все мировые СМИ трубили про ужасных русских террористов, не желающих демократических реформ и из-за этого совершивших страшное злодеяние.

— Что будем делать? — спросил Северский, желая отклониться от скользкой темы.

— Петрович, что скажешь то и будем делать. Я этого времени не помню, так как лежал в стазис-капсуле, если ты конечно этого не забыл. Так что давай думай профессор, а я помогу чем смогу.

— С лотереей нехорошо получилось.

— Я как чувствовал, что влезаем в какой-то блудняк. Учредители — суки.

— Мне непонятно, они же хорошо зарабатывают?

— Петрович, вот ты наивный, некоторые не могут удержаться и если захотят сорвать куш — пойдут на всё. Рассказать тебе историю про то как один зам губернатора, оставшийся при власти после полной победы альянса, продавал еду со складов госрезерва, своим же гражданам — сказал Серый и зловеще ощерился. — Правда наваривался он недолго, подполье его быстро ликвидировало. И таких историй куча. Где-то бывшие мчсники вдруг начинали подминать под себя целые области объявляя себя новыми столбовыми дворянами, а где-то и вовсе происходило такое про что даже мне вспоминать не охота.