Я слышу, как ты дышишь

— Шутите? Вы меня видели? Это же почти театр, там бойцы — это актеры, они должны быть красивыми, у них особая диета и специальные тренировки, имеющие мало общего с реальным боем, они там здоровенные такие, мускулистые, выступают в набедренных повязках и украшениях из меха и кожи, оружием размахивают так, как будто мух отгоняют, точно как в ваших фильмах, — он допил вино, жестом потребовал повторить, она налила до края. Он отпил, помолчал и уважительно кивнул: — Иногда у Георга бывает вполне годное вино. Так о чем это я?

— Кем вы работали в боях без правил?

— Тренером, — фыркнул министр, — я учил их красиво бегать по стенам. Круг — на самом деле яма, в глубину где-то полтора-два человеческих роста, там такой простор для фантазии. Там было хорошо работать, но пришлось неожиданно уйти, потому что актеры — это не мои орлы, актеры захотели меня убить. И почти смогли. Но цели своей я добился.

— Какой цели?

— Растолстел, — рассмеялся министр, увидел Верины глаза и рассмеялся еще сильнее, — мне же обещали столько золота, сколько я вешу, а я после ямы весил не особенно много. Поэтому пошел отъедаться в Круг, там хорошо кормят. Добрался до дома своего должника, он попытался сделать вид, что не знает меня, расписку- то мне с собой к бревну не прибили. Я пообещал доставить его обратно к пиратам для прочистки памяти, он немного повыделывался и заплатил. Денег хватило на хорошую гостиницу, лечение, оружие, корабль с командой, и на взятки информаторам. Я нашел госпожу капитана. И убил. А она мне напоследок сказала, что я дурак и ничему не учусь, потому что опять вернулся туда, откуда меня вышвырнули. Я остался с ней наедине и предложил ей умолять меня оставить ей жизнь, а она вместо того, чтобы задуматься о смысле жизни, сути гордости и влиянии наличия зрителей на принятие решений, в лицо мне плюнула и к дьяволу послала. И я убил ее. Я не люблю, когда меня бросают за борт. — Он мрачно допил до дна и придвинул Вере пустой бокал, она вылила все, он посмотрел на пустую бутылку, вздохнул: — Быстро мы. Действительно неплохое оказалось, от Георга тоже бывает толк, — взял бокал, полюбовался вином, медленно поднял глаза на Веру.

Она свои не отвела, в полумраке догорающего огня было почти ничего не видно, легкий блеск и темнота…

— Вера, зачем вы это сказали?

— Я вам потом объясню, когда мы будем трезвыми и адекватными.

— To есть, причина есть?

— Вам легче?

— Конечно, легче! В мире должна быть хоть какая-то логика, даже у вас, — он махом опрокинул в себя все вино, опять придвинул Вере, она перелила ему половину из своего бокала. Он поморщился и шепнул: — Точно, мы же допили. Ладно. — Взял бокал, сделал глоток и вздохнул: — Должна быть логика. Нельзя просто так взять и сказать: "Я…"

В библиотеке вспыхнул свет и раздались шаги, с непривычки было очень ярко, Вера стала тереть глаза. Вошел Двейн и поклонился в дверях:

— Господин. Вы идете на тренировку?

— Да, — кивнул министр, поставил бокал, встал, покачнулся, неловко схватившись за подлокотник, беззвучно ахнул и сел обратно. Посмотрел на Веру и шепотом поинтересовался: — Сколько мы выпили?

Она прикусила губу и мягко поправила:

— Вы хотели сказать, сколько вы выпили… Все, что было.

— В смысле? — нахмурился он, наклонился, заглядывая под стол, выровнялся и обвиняюще выдохнул: — Мы выпили две бутылки?

— Вы выпили две бутылки, — вжала голову в плечи Вера, улыбнулась, — я до сих пор пью первый бокал. И вам из него наливала в последний раз.

Он схватился за голову, опять наклонился за бутылкой, вчитался в этикетку, нахмурился еще сильнее, пробормотал под нос:

— Да быть этого не может, оно же слабое… Двейн! Отнеси на экспертизу, — протянул Двейну свой бокал, Двейн убежал, Вера перестала веселиться, нахмурилась:

— Да ладно, вы же его сами открывали. Его король принес запечатанным.

— От него можно ожидать чего угодно, — мрачно буркнул министр, доставая вторую пустую бутылку, вчитался, понюхал горлышко, — а вот это покрепче. Но все равно. Надо же. А я и думаю, с чего это я такой честный весь, такой откровенный? А оно вот в чем дело. Не стыдно? — поднял глаза на Веру, она в шоке прижала ладонь к груди:

— Мне должно быть стыдно?!

— Вы меня напоили!

— Я?!

— Нас тут было всего двое.

— Это я тут вопила "наливай"?!

— Я не вопил!

"Дзынь."

— А кто же это был?

— Черт, — он откинулся на спинку, посидел молча, повернулся к Вере, она тоже повернулась к нему, они посмотрели друг на друга неотрывно пару секунд, одновременно рассмеялись и отвернулись. Он потянулся за бокалом, но на столе его не было, ругнулся и откинулся обратно на спинку.

4.33.13 Шаманка ворует вино

В библиотеке опять быстро простучали шаги, вошел Двейн с бокалом в руках, быстро поклонился и затараторил: