Я слышу, как ты дышишь

— Я — могила, — сделала суровый голос Вера, опять промакнула его глаза и бросила этот платок к первому, достала следующий, попыталась улыбнуться без издевки: — Расслабьтесь, представьте, что вы котик. Котики могут лежать где угодно и как угодно, и выглядеть при этом так, как будто они полностью контролируют ситуацию и так все и планировали.

4.32.11 НЗ-коробок и лапки

Он медленно глубоко вдохнул и приоткрыл глаза, готовясь высказаться, но его прервал голос из библиотеки:

— Господин?

Министр беззвучно выругался и перевернулся на бок, утыкаясь лицом Вере в живот, она попыталась сдержать смех, но Двейн услышал.

— Госпожа? — заглянул в гостиную, округлил глаза и опустил голову: — Господин, у меня тут пакет распоряжений, надо разобрать и решить, что подписывать. Господин?

Министр уткнулся в Веру сильнее и издал тихий полурык-полустон, она посмотрела на Двейна, кусая губы от сдерживаемого смеха, он наморщил лоб и беззвучно переспросил у нее:

— Что он сказал?

— Сказал, он не будет ничего подписывать, он котик, у него лапки.

Глаза Двейна медленно полезли на лоб, рот приоткрылся, как будто сейчас вопросит боженьку, за какие грехи он так издевается над бедным заместителем. Вера зажмурилась и кивнула, подышала, ласково сказала:

— Да, Двейн, ты сегодня — начальник отдела, решай вопросы.

Он звонко хлопнул себя по лбу, поморщился, очень тихо и спокойно сказал:

— Я не хочу быть начальником отдела, — обвиняюще указал на министра пачкой документов и заявил: — Я хочу быть котиком!

— Все хотят быть котиками, — философски вздохнула Вера, медленно перебирая волосы министра Шена, улыбнулась Двейну: — Но не всем это удается. Вот господин министр до сегодняшнего дня тоже, может быть, хотел, но не получалось. А сейчас получилось. И у тебя когда-нибудь получится, тренируйся.

— Сметану есть? — мрачно осведомился Двейн.

— Безмолвно требовать поглаживания и почесывания.

— Я уже требую. Безмолвно.

— На меня не действует, — поджала губы Вера, — найди кого-нибудь, на кого подействует, и станешь котиком.

Он медленно закрыл глаза, покачал головой и кивнул:

— Пойду тренироваться. Начну с главы разведуправления, он как раз меня ждет. Вот только с распоряжениями что делать?

— Придумай сам. У тебя же не лапки.

— Лучше б были лапки, я бы эту пачку когтями разодрал и забыл о ней. Черт.

— Не ругайся. Это же нельзя проконтролировать, иногда ты просто котик, и ничего с этим не поделаешь.

Двейн закрыл глаза и медленно глубоко вдохнул, Вера почувствовала, как мелко дрожит грудь министра Шена, сама сидела прикусывала губы, в тишине комнаты никто не дышал, пока не выдохнул Двейн.

— Пойду я. Пусть господин найдет меня, как только перестанет быть котиком.

— Обязательно. Это где-то через полчаса-час будет.

— И на том спасибо. Госпожа, — он поклонился и медленно пошел к порталу.

Шаги стихли, Вера наконец рассмеялась, министр перевернулся на спину, сквозь смех простонал:

— Боги, Вера, что вы сделали с моей жизнью?!

— Я виновата, что ли? Я вам баллончик в руки совала?

— Могли бы сказать Двейну что-нибудь другое.

— Например?

— Я не могу думать в таком состоянии. Что-нибудь не такое глупое.

— Знаете, куда идите? Я не виновата, что отдел без вас ни чихнет, ни пукнет. В моем мире начальников среднего звена знаете, как проверяют на профпригодность? В отпуск отправляют, без предупреждения, без связи, просто внезапно приходит приказ вылетать в другую страну, чемодан-билет-пока, и отдел выкручивается без него. И смотрят, как отдел справляется. Если у начальника есть толковый зам, а у работников есть план работы и четкие обязанности, то они отлично неделю без начальника живут, и руководство видит, что его можно повышать. — Задумалась, куда тише сказала: — Мои гаврики как раз сейчас подходят к черте, за которой заканчивается расписанный план. Уже нового человека нашли, скорее всего, он наверное даже учебу уже прошел. Мои вещи, наверное, растащили… — Попыталась взять себя в руки и опять улыбнулась, изображая наезд: — А вы когда в отпуске были в последний раз?

Он мрачно фыркнул:

— Я был в отпуске один раз в жизни, и я каждый чертов день мечтал вернуться на работу, потому что в отделе каменные стены, есть вода, и если кто-то и хочет меня убить, то у него есть весомая причина, а не просто потому, что я съедобен. Я из этого отпуска привез половину своих шрамов, яркие остались впечатления.

— Экстремальный туризм? Вы жили в шалаше из тростника и охотились на львов с рогаткой?

— Вроде того. Только не на львов. Львы, вообще-то, вымышленные животные.

— Да ладно? — съехидничала Вера, — показать вам фотки, как я глажу "вымышленных животных"?

Он открыл глаза, секунду посмотрел на Веру и опять закрыл: