Я сижу на берегу

Рубен. Не буду. Если тебе неинтересно, зачем рассказывать?

Миша. Не знаю. Может, Публике интересно. Или тебе самому интересно рассказывать.

Рубен. Я книгу написал.

Миша. Ну и дурак.

Рубен. Я знаю. Умные книг не пишут. Но я все равно написал, а люди читали.

Миша. Это все? Я и раньше знал, что одни дураки пишут, другие читают.

Рубен вскакивает со стула, выходит немного вперед, делает несколько чечеточных движений.

Рубен (громко). Я Королеву видел!

Миша. Сядь.

Рубен садится. Видно, что он злится, но старается не показывать это.

Рубен. Я видел Королеву.

Миша. Белую или черную?

Рубен. Не понял.

Миша. Ты белую видел королеву или черную? Простейший же вопрос.

Рубен. Это ты не понял. Я настоящую королеву видел, а не шахматную.

Миша. Белую или черную?

Рубен. Испанскую. Настоящую, живую королеву.

Миша. С тобой невозможно разговаривать. Ты способен отличить белое от черного?

Рубен. Иногда.

Миша. По правилам шахматной игры фигуры могут быть двух цветов: белые или черные. Что тут непонятного? Белую или черную?

Рубен. Она не фигура.

Миша. И ты – не фигура? Ты уверен?

Рубен. Уже не уверен. Я когда с тобой разговариваю, никогда ни в чем не уверен. Пусть я и фигура, пусть и Королева – фигура. Только я людей по цветам не делю.

Миша. Белая или черная?

Рубен. Не знаю.

Миша. Это же элементарно. Если фигуры бывает двух цветов, то и королевы тоже бывают двух цветов.

Голос молодого ангел а. Еще бубны бывают. И черви.

Голос пожилого ангела. Ты–то хоть помолчи. И так ничего не понятно.

Голос молодого ангела. Да что тут непонятного? Все понятно. Один у них умный, другой дурак. Тот, который дурак, не только играть не умеет. Он даже масть не различает. И правил не знает.

Голос пожилого ангела. Ты умная?

Голос молодого ангела. Во всяком случае, играть умею.

Голос пожилого ангела. И правила знаешь?

Голос молодого ангела. Кто их не знает?

Голос пожилого ангела. Не похожа ты на шахматистку.

Голос молодого ангела. Я в карты играть умею. Во всяком случае, королеву от валета отличу. Не то что некоторые.

Миша. Белую или черную?

Рубен. Все. Надоело болтать. Не знаю я, какая она. Я ее живую только один раз видел, и несколько раз по телевизору, но по телевизору вообще ничего не понятно. Тебя только цвет интересует?

Миша. Не только. Меня гораздо больше интересуют правила игры и набор фигур. Но раз ты даже цвета различить не можешь, чего с тобой и разговаривать?

Рубен. Я могу. Редко, но могу. И правила знаю. Некоторые.

Миша. Дурак.

Рубен. Знаю.

Миша. Мне тоже надоело болтать. И кто таких дураков в театр играть берет?

Рубен. Режиссер. Так по пьесе положено. Два человека. Один – умный, другой – дурак.

Миша. Но не до такой же степени?

Рубен. А до какой?

Миша. Убедил. Все. Танцуем.

Рубен. Прямо сейчас? Миша. Прямо сейчас.

Миша встает, отодвигает свой стул в сторону. Рубен смотрит на Мишу и делает то же самое. Они стоят между двух стульев.

Миша (переступает с ноги на ногу, медленно начинает отбивать ритм). Когда я был маленький, меня ставили на стул в центре комнаты. Был праздник. У нас в доме собирались гости.

Рубен. И дядя Петя был?

Миша. Обязательно. Он вкатывался на тележке, в военной форме, с орденами. Ордена звенели, и он давал мне их потрогать.

Рубен и Миша отбивают чечетку. Ритм все ускоряется. Из динамиков слышится чечеточное эхо еще двух пар ног.

Голос молодого ангела. А мы зачем танцуем?

Голос пожилого ангела. Заткнись. Так надо.

Миша. У меня была почти настоящая матросская тельняшка. Бабушка перешила ее из большой. И китель был почти настоящий.

Входит Балерина, одевает Мише на голову бескозырку. На бескозырке надпись «Варяг».

Я стоял на стуле и читал стихи. Гости смеялись и давали мне конфеты. На столе было все. Большая бутылка самогона, картошка в мундире, соленые огурцы и колбаса.

Рубен. А водка?

Миша. Водка была иногда, когда дедушка приезжал из города. Зачем водка, когда есть самогон? У нас был свой самогон, своя колбаса, своя сметана. Бабушка держала корову. Мы жили дружно и счастливо. У меня ничего не болело, и я мог ходить и даже бегать сколько захочу. Свой дом, своя корова. Все было свое.

Рубен. И молоко было?

Миша. И молоко.