Я — шерристянин

Еще он думал о предстоящем наутро зачете, о международных соревнованиях по настольному теннису, которые скоро начнутся в княжестве Монако, о позавчерашней внушительной победе «Торпедо» над английской командой «Лидс Юнайтед» и дальнейших перспективах торпедовцев в очередном Кубке чемпионов…

Резким, отточенной техники прыжком преодолел он лужу, оставшуюся после недавнего дождя, которую стороной обходили остальные прохожие, купил билет «Спортлото» и полюбовался линиями красной спортивной машины, проехавшей мимо по улице.

Зорко глядя по сторонам, он заметил на одном из оживленных перекрестков старушку, которая собиралась перейти улицу. Конечно же, шерристянин, живя жизнью Миши Стерженькова, тут же поспешил к ней, чтобы взять ее под руку, перевести через оживленную магистраль, спросить, чем помочь еще.

— Бабушка, — издали начал посланец чужого разума, — подождите…

И вдруг…

Вот и настал он — момент, после которого история эта повернула на новые, неожиданные для шерристянина рельсы. Инопланетянин почувствовал вдруг, как небольшой, но вполне достаточный заряд его энергии передался атомам тела старушки, и она рванулась с места со скоростью спринтера. Резким рывком она обошла плотную группу более молодых пешеходов и наконец, упруго оттолкнувшись от мостовой, совершила даже акробатический прыжок с двумя полными оборотами через мчавшийся автобус. Отлично выполнив приземление, старушка без дополнительного разбега легко, словно через барьер, перепрыгнула через мотоцикл и без малейших признаков усталости финишировала на противоположной стороне улицы.

Раздался оглушительный скрежет тормозов, послышались растерянные трели милицейских свистков. Старушка, только что продемонстрировавшая отличную спортивную форму, мгновенно была скрыта густой толпой братьев по разуму.

Шерристянин досадливо тряхнул головой. Нет, этого, конечно, как бы ему ни было жаль старушку, делать не следовало. Активно вмешиваться в земную жизнь, выходя за рамки возможностей землянина, жизнью которого он жил, исследователь не имел никакого права. Кто знал, какие это могло повлечь за собой последствия. Сдерживаться надо было во что бы то ни стало, вести себя только так, как бы это делал землянин…

Толпа на другой стороне улицы продолжала густеть. Какой-то троллейбус, потеряв провода, стал поперек улицы, преградив движение. Растерянно переговаривались друг с другом, не зная, что делать, рослые милиционеры, люди, привычные ко всему, и наконец один из них дрогнувшим голосом сказал старушке: «Пройдемте!» Сама старушка что-то беззвучно бормотала и смотрела в небо.

Шерристянин тряхнул головой еще досадливее. Впредь, конечно, надлежало вести себя на Земле осмотрительнее. Дав себе такое слово и вновь сосредоточив мысли на предстоящем утром зачете, шерристянин двинулся дальше.

…Юное и легкомысленное существо Стерженькова Татьяна открыла ему дверь в квартиру № 59 на пятнадцатом этаже. С порога она выстрелила в посланца чужого разума очередью каких-то трескучих фраз: в силу легкомысленного и непочтительного своего характера она насмешливо обращалась к старшему брату на исландском языке, желая насладиться его замешательством. Есть еще такие девицы на свете, встречаются не так уж редко.

И уже шерристянин открыл рот, чтобы суровым тоном сделать ей замечание и напомнить о должном уважении к старшим…

Но в этот самый момент он снова не смог сдержаться. Излучение, обрабатывающее память, вырвалось из его глаз словно само собой, помимо его воли, и семиклассница Стерженькова Татьяна накануне экзамена по фольклору Исландии мигом начисто разучилась говорить по-исландски. А освободившиеся клетки ее памяти немедленно были заполнены знанием полных текстов сразу нескольких популярных брошюр, адресованных школьникам, — о культуре поведения, о скромности, об отношении к старшим и о некоторых других столь же важных вещах.

Не глядя даже на юное и легкомысленное существо, растерянно и беззвучно то открывавшее, то закрывавшее рот, шерристянин прошел мимо и скрылся в комнате Миши Стерженькова, в той, откуда не так давно юный спортсмен ушел навстречу величайшему историческому свершению Контакта,

И только здесь посланец чужого разума осознал, что он снова, не сдержав себя, активно преобразовал земную действительность, чего не имел права делать.

Досада наполнила до краев все его существо.

Шерристянин был очень собой недоволен: несколько минут назад он дал себе слово никоим образом не выходить больше за рамки возможностей братьев по разуму и все же еще раз вышел за эти рамки.

Глава четвертая

Надя Переборова между тем…