Я сделаю тебя иначе

– Дзи-и-инь! Дзи-и-нь! – напеваю я в пьяном угаре. – Бля, завтра опять меня ждет весь этот «дзинь» в «Какашке Дзинь».

Я начинаю смеяться и кружиться так беззаботно, что едва не попадаю под колеса мимо проезжающей машины.

– Эй, че ты, мудила! – кричу я ему вслед.

– На дорогу гляди, пьяная корова! – раздраженно бросает водитель.

Показав владельцу автомобиля средний палец, я иду дальше. Где же тут метро? Ай, плевать, пойду куда глаза глядят: чем позже попаду в метро, тем позже доеду до дома – я туда не хочу. Вообще ничего не хочу, кроме Глеба.

При мысли о бывшем к горлу подступает комок рыданий.

– Да заебала, – говорю самой себе, – плачешь и плачешь, бу-бу-бу. «Я такая несчастная!»

Очень «кстати» мимо проходит парочка, которая останавливается и крепко обнимается. Это меня вконец выбешивает.

– Вы еще сосаться начните! – кричу я им. – Демонстрируете тут свою любовь! Хуже только люди в метро, которые целуются у всех на виду; хочется им вагон выделить, чтобы они наконец спокойно потрахались.

Я присматриваюсь к паре и узнаю парня: круглое лицо, высокий рост, добрые карие глаза и большие щеки. Сука, это же Глеб!

– Ах ты сволочь! – начинаю вопить я. – Уже нашел новую игрушку?! Нравится делать больно людям?

– Глеб, это кто? – спрашивает блондинка в сером пальто.

– Никто, – отмахивается бывший.

– Я никто?! – вспыхиваю я. – Никто? Сказал человек, который был для меня всем! Как ты смеешь, сука, так обо мне говорить?

– Пошли лучше, – лепечет новая девушка Глеба.

Они разворачиваются и идут в обратную сторону. Мне хочется побежать за ними, но я лишь плюю в их направлении и продолжаю прогулку.

– Никто, никто, никто, – повторяю я.

Я сворачиваю в ближайший переулок и, закрыв лицо руками, начинаю плакать. Ну что, Вселенная, нравится наблюдать, как я страдаю? Смотри, наслаждайся! Я ненавижу Тебя, ненавижу себя! Зачем Ты вновь столкнула меня с ним? Теперь мне кажется, что мое сердце проткнули ножом, а затем мечом, следом колом, да и всеми колющими орудиями, которые только существуют.

«На улице тихо, а в моей душе громко» – ха-ха, уже пошли цитаты из ванильных пабликов во Вконтакте. Какая-то муха укусила меня вновь засунуть эту мелкую хреновину себе в ухо. Может, она поможет мне окончательно сойти с ума?

Я делаю глубокий вдох и чувствую, как на мой палец падает снежинка. Я улыбаюсь. Устройство вновь работает! Теперь все будет хорошо, все будет замечательно и… меня резко хватают и тянут за собой.

– Что? Нет! Нет! Отвали! – кричу я.

– Ах, какой дэвущка, – хрипит грязный мужчина с восточным акцентом, – што ти делаишь отна в такой вримя?

– Отвали, сука! – вновь кричу я, но ублюдок закрывает мне рот ладонью.

Спустя мгновение мне вновь становится хорошо и спокойно, а затем ужас охватывает меня с новой силой, как никогда прежде.

– Ни кричи, – шепчет он зловеще, и я морщусь от его зловонного дыхания, – сдилаим дрюг дрюгу приятна и все!

– Нет! Нет! – Я пытаюсь вырваться, но тщетно.

Внутреннее состояние мечется от беспочвенной эйфории до паники. Завидев в стороне группу людей, я вспыхиваю надеждой, что они придут мне на помощь. Но они, испугавшись развернувшейся сцены, убегают. Черт! Трусы! Мне конец.

– Отвали! Сдохни, тварь! – надрываю я горло от безысходности. – Убейся об стену, сука!

Посмотрев ублюдку в глаза, я произношу последние слова и теряю сознание.

9. Макс

Я бегу по залитому солнцем лугу. На небе ни облачка. Трава шелестит под ногами, птички беззаботно поют, а пчелки сексуально пристают к полевым цветам, собирая из их бутонов сладкий нектар. Ко мне подбегает мультяшный кролик и зовет поиграть. Я следую за ним и, вдыхая свежий воздух, ощущаю душевный подъем. Кролик приводит меня к своим друзьям: резвой белочке, веселому медвежонку и задорному ежику – они водят хоровод и напевают незатейливую детскую песенку.

Внезапно над головой вспыхивает молния, и я слышу раскат грома. Небо застилают свинцовые тучи, на землю падают крупные капли дождя. До меня доносится запах жженой шерсти. Перевожу взор на зверюшек – они разожгли костер и привязали к вертелу медвежонка: тот орет в агонии, его глаза вываливаются из глазниц, плоть покрывается корочкой, а виднеющиеся кости обугливаются. Сквозь черный дым, исходящий от тушки животного, я различаю какое-то движение в самом центре возгорания – сердце продолжает биться внутри грудной клетки, пока медвежонок, ослабленный предсмертной мукой, издает последние вопли.

– Приди к нам, Великий Сон! – кричит белочка, воздевая лапы ввысь. – Прими этого медведя, что добровольно принес себя в жертву, и открой нам тайны мироздания!

Раздается очередной раскат грома. Облака рассеиваются, и на небе вырисовывается огромная белая фигура с хоботом.

– Вообще-то я Великий Слон, а не Сон! – ворчит существо. – И нахрена вы медведя убили? Не нужно никого приносить в жертву, просто отправьте сообщение, и я приду.

– О, Великий Слон! – кричит ежик. – Открой нам тайны мироздания!