Я сама призову себе принца!

— Клац-клац! — без тени улыбки произнес Дарахар. И у меня дернулся нервно глаз. Я не понимала — мужчина издевается или на полном серьезе это говорит.

— Ага. И за попу хвать, — вырвалось из меня мрачное.

— Нет, это не та команда! — воскликнул он, ещё больше запутав.

— Не та? А клац-клац — это что? — уточнила я, и орилик внезапно весь вспыхнул. Рожки под гривой засветились подобно стоваттным лампочкам, алые глаза заискрились злым пламенем, сама грива распушилась. А ещё Рах оскалился и пригнул голову, словно приготовился нападать.

— Видишь! Произнесешь эти слова, и орилик сразу примет боевую форму. И девяносто девять процентов желающих до этого напасть быстро передумают и ретируются. А для оставшихся, у которых проблемы с головой, я придумал команду «Волки!», — и неописуемый восторг мелькнул на лице Дарахара. — Отдашь её, и уже, как ты выразилась, будет «за попу хвать»: Рах сразу нападет на врага.

— В… — не договорив, я посмотрела на огромное животное и резко передумала. Нападет кто-то — там и посмотрим, что за команда такая. — Спасибо, — вместо этого произнесла я, испытывая благодарность к мужчине, который заранее всё предусмотрел и озаботился моей охраной в свое отсутствие. Ну а что, у него дела и ему надо отлучиться. Я же могу легко подождать. Непонятно было только одно — почему мы путешествуем на орилике, если Дарахар может легко телепортироваться. Но я ведь многого не знаю: как это работает, возможно ли кого-то перемещать. А может, просто мужчине хочется попутешествовать.

— Да не за что. Только ты отмени действие команд, как только всё закончится. Произнеси: «Бульк», и орилик сразу успокоится.

— Смотрю, тебе понравились мои слова.

— Не без этого. Плюс они незнакомые, только ты их знаешь.

— А что, если целая банда нападет? Может, мне тогда лучше ускакать вдаль?

— Если и «Волки!» не сработает, а ты через минуту не произнесешь волшебное: «Бульк», то тут уже сработает другая команда.

— Ого! И какая? Как называется и что она делает?

— Команда называется «Злой Дарахар». Призывает меня. И вызывает у меня нестерпимое желание сравнять всех твоих врагов с землей, — и, потянув меня на себя, мужчина склонился ко мне, и растянул губы в многозначительной улыбке. — Ну что, твой ушастик заслужил поцелуй?

Сказал, припомнив и то, как я назвала его днем, и особо подчеркнув это слово.

— Если только в щечку, — будто сильно смутившись, я потупила взор.

— Да хотя бы уже так! — в сердцах бросил Дарахар, притянув меня к себе поближе и подставив щеку.

А когда я потянулась, чтобы коснуться его гладкой, золотистой кожи, он внезапно повернул голову, и мои губы едва не коснулись его.

— Какой же ты порой невыносимый! — выдохнула, едва успев остановиться.

— И это добавляет остроты и пикантности в наши перепалки и отношения, — промурлыкал мужчина. И, хоть у него и была прекрасная возможность довершить начатое, он этого не сделал. Произнеся: — Не скучай, — Дарахар просто исчез. Оставив нас с Рахом вдвоем.

— И почему у тебя хозяин такой странный? — обратилась я к орилику, на что тот, уже перестав светиться, тряхнул гривой и, цокнув копытом, начал с аппетитом поглощать алые цветы.

— Понятно, ты тоже не любишь отвечать, — пробормотала с сарказмом и, достав синее покрывало, расстелила его у кустов да улеглась.

* * *

Кристально чистое небо сегодня поражало своими красотами. Голубые оттенки с красными всполохами вскоре сменились бархатной синевой. Млечный путь медленно расцвел, заискрились ярко бриллианты звезд, и на «сцену» величаво выплыло главное действующее «лицо»: сливочно-желтое с красным сочным бочком.

Наслаждаясь этим зрелищем, убаюканная шелестом травы и нежным ароматом цветов, под надежной охраной Раха, пасущегося рядом, мне и оставалось только спокойно думать.

И мысли почему-то раз за разом возвращались к Дарахару. Не к его внешней красоте, а к тому, что он скрывает внутри. К разгадке, какой же он настоящий. Внимательный или хам? Бездельник, живущий на деньги родителей, или же это обман! А ещё, почему моё сердце иногда слишком сильно стучит от его прикосновений?

Так и не найдя ни одного ответа, я поднялась, достала курточку, стянула дурацкую и опостылевшую шляпку. Утеплившись, вытащила из своего рюкзака пару фруктов. Одним угостила орилика, который он, понюхав, аккуратно взял. Второй я намеревалась съесть сама. Но, сев на плед, подняв голову к небу, застыла очарованная его красотой, продолжая сжимать в ладошках «яблоко».

— Проклятье… — в благоговейной тишине совсем рядом раздался громогласный недовольный голос, до одури напугавший меня.

Не раздумывая долго, запулила в ту сторону «яблоко» и рявкнула:

— Волки! — и замерла, испугавшись ещё больше.

Опустив голову, встретилась взглядом с недоуменным Дарахаром, сжимающим «яблоко» перед своим лицом. Посмотрела на полыхающего Раха, в глазах которого читалось полнейшее непонимание, что ему делать: напасть должен, команда дана, а сделать этого не может, потому как кроме меня тут только его хозяин.

— М-да… — протянула задумчиво и, чувствуя себя идиоткой, добавила: — Бульк.