«…Я прожил жизнь» (письма, 1920–1950 годы)

5/III 33.

Москва, Тверской бульв[ар], д. 25, кв. 27.

Печатается по автографу: ИРЛИ, ф. 453, ед. хр. 437. Разыскание Т. Кукушкиной.

{168} М. Э. Козакову.

25 марта 1933 г. Москва.

Уважаемый тов. Козаков!

Я Вас просил возвратить мне рукопись рассказа «Русский воин» («Кубы с горячей водой для воинских команд»)[489]. Еще раз прошу Вас поручить канцелярии сделать это.

С тов. приветом Андр. Платонов. 25/III 33.

Печатается по автографу: ИРЛИ, ф. 453. Разыскание Т. А. Кукушкиной.

Дата и характер письма (записка) могут свидетельствовать, что Платонов в это время был в Ленинграде и оставил записку в редакции журнала (с 7 марта по 9 апреля инженер треста «Росметровес» Платонов находился в очередном отпуске).

{169} А. М. Горькому.

23 мая 1933 г. Москва.

Глубокоуважаемый Алексей Максимович!

Прошу Вас назначить мне время и место для свидания с Вами[490], если Вы, конечно, ничего не имеете против этого.

Время, которое я у Вас займу, будет коротким. Предмет, о котором я хочу с Вами посоветоваться, касается вопроса, могу ли я быть советским писателем или это объективно невозможно[491].

Обычно я сам справляюсь со своей бедой и выхожу из трудностей, но бывают случаи, когда это делается немыслимым, несмотря на крайние усилия, когда труд и долгое терпение приводят не к их естественному результату, а к безвыходному положению.

Андрей Платонов.

23/v-33.

Адрес: Москва, 9, Тверской бульвар, д. 25, кв. 27. А. Платонов.

Впервые: Вопросы литературы. 1988. № 9. С. 180. Публикация Е. Литвин.

Печатается по автографу: АГ. КГ-п-57-10-6.

{169а} А. М. Горькому.

12 июля 1933 г. Москва.

Глубокоуважаемый Алексей Максимович! Месяц тому назад я Вам послал по почте письмо, в котором просил разрешения увидеться с Вами, чтобы поговорить о своей литературной работе[492].

Письмо либо не дошло до Вас, либо Вы не имеете времени – что понятно каждому. Сейчас я посылаю Вам свою небольшую рукопись, с просьбой прочитать ее и направить куда-либо для напечатания[493] (в один из журналов или – в «Год шестнадцатый»[494]), или же, если рукопись Вы найдете недостойной для напечатания, возвратить мне.

Дело в том, что без Вашей помощи, и только Вашей, я ничего не смогу напечатать. При других обстоятельствах я бы не стал Вас затруднять.

Искренне преданный Вам Андр. Платонов.

12/VII 33.

Адрес: Москва, Тверской бульв[ар], д. 25, кв. 27.

Печатается по автографу: ИМЛИ, ф. 629, оп. 3, ед. хр. 36, л. 1. Письмо, скорее всего, не было отправлено, на что указывает его отсутствие в АГ.

1

2

3

{170} А. М. Горькому.

13 июля 1933 г. Москва.

Алексей Максимович!

В статье своей «О кочке и точке» Вы, между прочим, написали: «Вот сейчас под Москвой строятся бараки для тысяч рабочих по каналу Москва – Волга. Эти тысячи разнообразных людей – прекрасный материал для изучения. Я не уверен, что кто-либо из «собратьев по перу» обратит внимание на этот богатейший материал»[495].

Должен Вам сообщить, что недели две-три назад я написал об этом т. Авербаху[496]. Написал в том смысле, чтобы мне была дана возможность изучить Беломорстрой или Москва – Волгу и написать об этом книгу[497]. Я бы, конечно, возможности этой не просил (кому у нас она запрещена?), а сам бы «взял» ее, если бы хотя бы некоторые мои рукописи печатались и я имел бы средства к существованию. Интерес к таким событиям у меня родился не «две недели назад», а гораздо раньше. Больше того – несколько лет тому назад я сам был зачинателем и исполнителем подобных дел[498] (подобных – не по масштабу и не в педагогическом отношении, конечно).

Цель настоящего письма – вовсе не оспаривать Вашего правильного, вообще говоря, мнения о «собратьях по перу», а попросить Вас, чтобы мне была дана возможность исполнить эту работу через «Историю заводов»[499] или еще как-либо.

Глубоко уважающий Вас Андр. Платонов.

13/VII-33.

Адрес: Москва, 9, Тверской бульвар, д. 25, кв. 27, А. Платонову.

Впервые: Вопросы литературы. 1988. № 9. С. 180–181. Публикация Е. Литвин.

Печатается по автографу: АГ. КГ-п-57-10-9.

{171} А. М. Горькому.

20 сентября 1933 г. Москва.

Алексей Максимович!

В начале лета я написал Вам письмо[500]. Это письмо, наверно, до Вас не дошло – Вы мне не ответили.

Прошу Вас, как председателя Оргкомитета писателей Совет[ского] Союза[501], помочь мне, чтобы я мог зани2 маться литературой. Меня не печатают 2 1/ года. Все это время я, однако, усиленно писал. Но мои рукописи отклонялись и отклоняются, – отчасти потому, что я действительно не вышел еще из омраченного сознания, отчасти – автоматически[502]. При этом никто никогда со мной не говорит теперь – в чем именно порочность моих сочинений, так что я работаю как в запертом сундуке. Вся причина этого положения – опубликование «Впрока» 2 1/ года тому назад.

Я прошу Вас, если Вы не считаете нужным поставить на мне крест, оказать мне содействие. Мне оно нужно, чтобы я мог физически жить дальше и работать. Это содействие в наиболее легкой и достойной форме можно осуществить следующим образом.