Я пришел, чтобы судить

Пока Антон писал рапорт, он все-таки успел понять и оценить преимущества своего нового положения. Кабинетная работа, в отличие от оперативной, как правило, предполагает рабочий день с девяти до шести. Бывает, конечно, что нужно задержаться, всякие усиления, проверки, совещания. Но в основном она так и остается кабинетной. Это очень даже было бы хорошо иметь достаточно личного времени. И на Ксению, и… в общем, на все. А во-вторых, он теперь будет работником аппарата РУВД. Какое-никакое, а начальство.

Непосредственным начальником Антона оказался маленький лысый человечек с грустными глазами и погонами майора. Звали его Иван Романович Попов, и смотрел он на нового заместителя как-то сразу виновато. Антон даже предположил, что у старика либо геморрой, либо простатит.

– Юридический институт МВД? Это хорошо, значит, работу нашу ты изучал, – кивал Попов лысой головой. – Значит, много объяснять не надо. Ведь дело наше в чем?

И майор пустился в прописные истины, которые в курсантов вбивают в институте за пять лет достаточно. Обозначив Антону границы его обязанностей и познакомив с немногочисленными сотрудниками службы, майор глубоко надвинул фуражку на свою лысую голову и ушел. А Антон углубился в руководящие и регламентирующие документы, изданные по Управлению, в отчеты, схемы, планы и графики.

Просидев над бумагами до самого вечера, он сладко потянулся, расправляя уставшие плечи. На часах было без пятнадцати шесть. Пошарил глазами по своему рабочему столу, который достался ему от неведомого предшественника, и нашел то, что нужно. Под тяжелым стеклом лежал список внутренних телефонов Управления. Порадовавшись, что у него отдельный кабинет, он потянул к себе телефон и набрал трехзначный номер кабинета инспекторов по кадрам.

– Да, – буркнул незнакомый женский голос, – кадры.

– Будьте добры, Голубеву, – попросил Антон.

– Голубеву? – переспросил голос в трубку, а потом громко крикнул куда-то в сторону: – Ксения! Ты ушла?

Антон прикусил губу. Ждать до самого вечера не стоило, надо было позвонить ей раньше. Теперь Ксения могла по какой-то причине уже уйти, и выглядеть Антон в ее глазах будет опять не очень привлекательно. С замиранием сердца он услышал, как в трубке четко отдаются стуком женские каблучки, а затем тихий женский голос произнес:

– Я слушаю.

– Ксень, это Антон. Тебе удобно говорить? У меня заканчивается мой первый бумажный рабочий день, а потом меня просил зайти начальник Управления. Может, попозже увидимся?

– М-м, хорошо, – коротко ответила девушка и замолчала. Видимо, говорить ей было все же неудобно.

– Понял, тогда давай определимся со временем, – обрадовался Антон и тут же испугался. А вдруг они договорятся, а Кулевец его будет «мариновать» гораздо дольше? Не скажешь же начальнику РУВД, что не мог зайти, потому что опаздывал на свидание. – Или давай сделаем по-другому. Я не уверен, во сколько смогу освободиться, и будет лучше, если я тебе позвоню, когда освобожусь. Идет?

– Да, хорошо.

– Хм, тяжело разговаривать, когда нельзя, – рассмеялся Антон. – Тогда ты мне ответь, какой вариант тебе больше нравится. Ты продиктуешь номер своего мобильного или запишешь номер моего, а потом перезвонишь мне, чтобы он остался в памяти?

– Лучше второй.

– Тогда пиши…

Молодость хороша еще и тем, что обиды, подозрения рождаются быстро и так же быстро исчезают. Молодость впитывает окружающий мир как губка, заставляет ломиться в стену, там, где рядом есть открытая дверь. Но порой склонна эту самую дверь искать в глухой стене, искренне веря, что она просто обязана там быть.

Ксения Голубева, несмотря на свою принадлежность к органам внутренних дел, была девушкой совершенно обычной, со всеми присущими этому возрасту достоинствами и недостатками. Она заинтересовалась молодым лейтенантом, когда он только появился у них в Управлении, ей было приятно и даже лестно, что этот высокий красавец обратил внимание именно на нее. Она даже дорисовала его образ после первого свидания, наделяя Антона выдуманными качествами.

А потом он странным образом исчез и несколько дней не давал о себе знать. И тут же буйная девичья фантазия стала рисовать страшные картины. Что Антон в ней разочаровался, что она его чем-то обидела, что он вообще провел с ней тот вечер ради знакомства с городом, а не потому, что она ему понравилась. Самые нелепые мысли толкались в голове, протискиваясь на первый план. Мысли, что Антон хотел над ней посмеяться, унизить, что он заведомо не хотел длительных отношений. И уж совсем непонятная мужчинам реакция проявилась на четвертый день. Ах, так! Ну и не надо! Ну и пусть! И не больно-то он мне понравился! И вообще я пошла с ним гулять в тот вечер из чувства снисходительности! Мне с первой минуты было ясно, что он проходимец…