Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь

– Нет, – бросила Дарла, хмуро взглянув на воздушника. – Забыл, о ком говоришь? Мой отец добыл семя во время войны и закопал его в первый год своего назначения. Кто угодно может быть удивлен, но не он.

– Вот как, ого, – протянул Ридж.

– И что, ни один природник до меня не смог пробудить Древень? – невзначай поинтересовалась я.

– Ну, видимо, нет, – бросила водница. – Гордишься?

– Немного, – призналась ей. – Как не гордиться тем, что я единственная за полвека, у кого получилось. Но боюсь, как бы мне это не аукнулось.

– Что сделало? – переспросила Дарла.

– Ну… Боком не вышло.

– А-а-а.

Мы расселись. Я с Даниэлем – на новом диване, Ридж – на своем, а стул некроманта перекочевал к столу мага энергии.

Заново изучив схему артефакта, Клайм принялся за работу. Впервые за время знакомства я увидела его магию. Она не обладала цветом и имела сходство с электроразрядами. Его руки, подобно катушке Тесла, испускали тонкие лучи серебряных нитей, издававших тихий стрекот. Но магия парня была абсолютно безвредна для человека и реагировала лишь на металл, предназначенный для артефактов.

Детали оказались мелкими, некоторые приходилось подцеплять пинцетом.

Водницу ожидали несколько часов монотонной работы. Если Клайм наполнял металл энергией за считаные секунды, то Дарле требовалось не менее десяти минут даже на крошечную деталь. Она окружала ее своей магией и просто ждала, пока, по словам парня, металл не запечатлит в себе свойства воды.

Некоторое время мы обсуждали грядущий день, а потом синхронно замолкли, слушая гипнотическое потрескивание магии Клайма. Из-за опустевшего резерва меня нещадно тянуло в сладкий сон, так что вскоре сопротивляться стало невозможно. И я сама не заметила, как уснула.

Время близилось к полуночи, а работы будто становилось все больше. Спина Дарлы затекла, отдавая тянущей болью, и, покончив с одной из треклятых деталей, девушка потянулась. Тихий хруст позвонков пронесся по комнате.

– Устала? – прервав работу и приглушив свет лампы, спросил Клайм. Его бледные изящные руки с длинными, как у музыканта, пальцами отчетливо виднелись на темной поверхности стола.

Дарла кинула на него тяжелый взгляд и кивнула.

– Тогда десять минут перерыв, – не обращая внимания на скованность девушки, проговорил блондин, снимая рабочие очки с особыми стеклами, и отклонился на спинку стула, вытягивая длинные ноги под столом.

Несколько минут прошло в абсолютной тишине, нарушаемой лишь размеренным дыханием спящих людей.

– Сколько они спят? Не меньше часа, верно? – заговорила Дарла, решив, что вечная вражда ни к чему не приведет и необходимо научиться общаться хотя бы на общие темы.

– Около того, – глянув на часы, согласился парень. – Но и их присутствие было не обязательно.

Дарла промолчала, имея на этот счет свою точку зрения. Какой-то частью души она боялась оставаться с магом энергии наедине.

– Расскажи мне о своем наказании, – неожиданно попросил Клайм.

– Зачем? Ты ведь и так все знаешь, – хмуро ответила она, смотря на лица спящих.

– Хочу услышать от тебя.

– С каких пор? Ты уже успел обвинить меня в несдержанности. Передумал? – Водница выразительно взглянула на парня, подняв бровь. Она не собиралась с ним откровенничать и уже пожалела, что первой нарушила тишину.

– Да, ты вспыльчива, – согласился Клайм, – но у меня есть дурная привычка судить по себе.

Дарла усмехнулась.

– Боже, Клайм, ты, наверное, всех вокруг себя считаешь необузданными дикарями? – склонилась водница, развеселившись. – Потому что если сравнивать с тобой, то да, мы такие.

– Нет, не считаю. – Лицо Клайма осталось прежним – одухотворенным, с толикой надменности и отрешенности.

– Ясно. – Водница отодвинулась, чувствуя нарастающее напряжение.

– Помнишь, когда-то ты мне уже помогала…

– Я не хочу об этом говорить, – резко прервала его девушка.

– Почему? – ровным голосом спросил он.

– Тебе необходимо объяснение?

– Все же я до сих пор тебе небезразличен, ведь так? Ты никогда не могла сдержаться. Помню, как в детстве бросалась на меня с кулаками, когда я отказывался идти в дикий сад. А ты так любила лазить по деревьям, что каждый раз…

– Замолчи!

Дарла посмотрела на мага энергии, а в ее глазах бушевало море – темное, почти черное, каким оно бывает в штормовую ночь. Гнев наполнял ее до краев, и она стремительно вскочила на ноги, до боли сжав кулаки.

Воздух будто искрил, переливался, мечась от Клайма к воднице. Безмолвие и сдержанность против вулкана чувств, который вот-вот начнет свое извержение.

Сложно сосчитать, сколько раз парень думал, что Дарле намного больше подошла бы огненная стихия. Девушка родилась с мощным даром, но воспитала в себе вспыльчивый характер.

Искра. Пламя. Взрыв.

Она воплощала в себе все это, безрассудно эмоциям брать верх. Словно водяная богиня, она была наглой, сильной, иногда высокомерной. И ее было слишком много… Настолько, что, перенасытившись, захлебнешься. Но ирония заключалась в том, что Клайма, наоборот, оказалось болезненно мало.