Я попал

Двигались фланговые обходные группы так, чтобы оставаться вне пределов видимости. Но дальности для работы установок этого расстояния хватало, так что я сначала, развернувшись, ударил по правой группе, заставив ту притормозить, и дал по ним ещё три залпа, чтобы показать, что вижу их манёвр, и перенёс огонь на группу слева. Потрепал обе неплохо, но они упорно, теряя технику и личный состав, двигались дальше. Теперь две установки у меня работали по правой группе, две другие – по левой, а тяж лениво постреливал по основной. Там не приближались, ожидали. Пришлось отходить, иначе в колечке окажусь. Тем более чем дальше, тем больше артиллерийских батарей и дивизионов подходило и разворачивалось, подготавливаясь к открытию огня. А я со своей одинокой батареей хоть и имел изрядное преимущество – я их видел, невесомо зависая, – но всё равно бы долго возился. Один на один в победе я не сомневался, но остальные войска спокойно поработать не дадут. Хм, между прочим, в двух километрах от трассы, по которой я двигался, находилось с десяток зелёных точек. Остановив колонну, я одну установку повернул к ним, и завис невесомым духом корректировщика над ними. Форма, оружие – точно наши. Похоже, разведка выясняет, почему немцы так отстали и кто это тут шумит. Я прошёл вне пределов видимости для них, даже силуэты на горизонте вряд ли рассмотрят. Тут нас скрывали складки местности, мы как бы в низине находились.

Разведчик всё так же вился, и подозреваю, что если даже я танки уничтожу, он так и будет висеть. Вскоре прилетел другой, а этот улетел, видать на дозаправку. Ха, а ночью как? Я же немцам такой шухер на всю ночь устрою, что те взвоют. Мне темнота не помешает, карта и корректировка сверху – вот что мне нужно, и всё. Хотя разве что ещё сон, но похоже, придётся обойтись и взбодриться другим способом, ранением и аптечкой. Та параллельно и остальные симптомы убирает, ту же усталость, ну и сон тоже отбивает. А так как боезапас у меня для установок неиссякаемый, огонь я действительно смогу открыть с наступлением темноты, как только немцы встанут на ночёвку, и вести до рассвета. Что немцы смогут мне сделать? Ну, начать контрбатарейную борьбу. Так я и не говорю, что вести огонь буду с одного места. Нет, пяток залпов, и меняю, и так покатаюсь, стреляя по важным целям. Пошлют подразделение, чтобы обнаружило установки или самостоятельно уничтожило и навело свои орудия? Так для этого у меня тяж есть и приборы ночного видения. Расстреляю из орудия, и крупнокалиберные пулемёты довершат дело. Так что ночь мне действительно помощник. У меня есть опыт использования артустановок в тёмное время суток, тут он только пополнится.

Удалился я от прошлых позиций на три километра, в чистом поле снова развернул установки и открыл огонь по правой группе, которая оказалась ближе, всеми орудиями, кроме тяжа – для меня он командный центр, бронезащита, включая зенитную. Сделаю пять-шесть залпов, отъезжаю и снова разворачиваю позиции, открывая огонь. Не сказать, что немцев это радовало, особенно их бесила удивительная точность ударов. Сколько мотоциклистов и пехотных групп на разные высотки или холмы ни посылали, но обнаружить мои «глаза» так и не смогли. А вот при поисках обнаружить несколько групп окруженцев и разведгруппу они сумели. Жаль, конечно, но ничего сделать я не мог, разве что отомстить. А что касается разведгруппы, так я даже помог некоторым бойцам уйти. Когда их прижали, я точным артиллерийским огнём стал расстреливать залёгших немцев. Точный и убийственный огонь их не порадовал, что и позволило нашим, прихватив раненых, уйти. Неподалёку у тех машина была спрятана, так что вырвались. Троих оставили у той трассы.

А я отступал до тех пор, пока на территории вокруг не легла темнота. И это не дым от горевшей техники, уж я постарался, чтобы её было много, а наступила настоящая ночь. Что радовало, бомбёжек всего было три, да и те хилые. Восполнить потери в авиации с уничтожением трёх аэродромов немцы за эти сутки явно не успевали. Удивительно только, откуда разведчиков присылали. К счастью, улетел соглядатай, как ночь наступила. Вот теперь повоюем, отступать я перестал и, гудя движками, двинулся от трассы в глубь поля, обходя те группы, что меня преследовали, да никак нагнать не могли, я их артналётами изрядно притормаживал. К одиннадцати часам я оставил их позади, обнаружив вставшую прямо на дороге огромную массу войск. Сплошные красные пятна. Пришлось в виде духа-корректировщика летать над стоянками, выбирая самые жирные цели. По технике бить хорошо, но по пехоте лучше. Тут при удачном разрыве снаряда пара десятков солдат на тот свет отправится, а технику ещё наклепают, так что уничтожение личного состава – это то, что нужно. Я подобрал одну такую стоянку, тут не меньше полноценного полка встало. Места в деревнях им не хватило, так что устанавливали палатки для офицеров, солдаты лежанки делали, накрывались плащ-палатками, ну или одеялами, и вскоре засыпали. Усталость, наверное, сказывалась.