Я попал в ЛитРПГ, или как приручить суккуба

И я падал, падал и падал в бесконечную бездну. Гавани, конечно, глубоки — на то они и гавани, но должен же у них быть предел? Но пока обволакивали темнота, холод и тишина. Ни единого звука, кроме гула крови в ушах — я словно плыл голышом в изначальном космосе, отдавая пустоте остатки тепла. А цветастые сияющие пятна в уставших, перенапряженных глазах — новорожденные галактики, скопления и туманности, стремительно удаляющиеся от центра — от меня.

И вот мягкий щекочущий ковер водорослей сомкнулся надо головой. Это конец? Что за сияющий крылатый силуэт впереди, просвечивающий сквозь плотно сжатые веки? Яд впитался через кожу, и это предсмертный бред? Силуэт протянул руку, я коснулся ладони, и мы вместе воспарили в небеса. Мимо нас пролетали клыкастые чудовища и скелеты, но поводырь подобно ангелу пронзал тьму, покуда та не просветлела, потеплела, загремела. Ангел вырвал меня из первородного космоса, чтобы сбросить на грешную землю.

— Ты живой? — раздался знакомый голос. — Живой?

Плеск волн, покачивание палубы, запах благовоний. Я поднял голову и врезался лбом в кадило. Никогда бы не подумал, что обрадуюсь боли, но раз мне больно, значит, все еще жив. Не без опаски открыл глаза, но чудодейственный дым полностью втянул в себя отраву, смешал с соленым бризом и развеял над морем. Надо мной склонились три лица: Ингрид таращилась, Валерия поджимала губы, Хира... выглядела обеспокоенной? Не скажу наверняка, но никаких признаков надменности, иронии, или презрения не заметил.

— Нас... — обличающий перст указал на суккубу, — ждет серьезный разговор. Очень серьезный.

— Ну да, — прислужница скривилась. — Я вам жизни спасла, а в ответ — как обычно.

— Утихни... Если бы не твоя выходка, никого спасать бы не пришлось.

— И опять я не такая, — она скрестила руки на груди и отвернулась.

— Я тебе расскажу, кто, что, зачем и почему... но позже. Тварь сдохла? Добыли легкие?

— Тварь, — рыцарь вздохнула, — уплыла.

— Млять... — стукнулся затылком о доски. Потом еще раз. И еще. — И котенка-чертененка не спасли. Все зря...

Рыжее солнце наполовину село за горизонт. Не знаю, как тут с астрономией, но светило казалось просто огромным, а наше утлое суденышко — щепкой на фоне костра. Штурм начнется через час, край — полтора. Ровно столько же оставалось жить простому деревенскому парню, попавшему в непростую передрягу.

— Я... — Хира сглотнула и потерла грудь. — Это самое... Возьмите мои.

Я не поверил своим ушам и приподнялся на локтях, пытаясь понять, это тонкая шутка или же акт безраздельного благородства. Или засранку совесть замучила? Да ну, скорее поверю, что Ингрид прикончит адского крокодила голыми руками, чем в такое.

— Прикалываешься? Где ты тут хирургов видишь?

Лера молча указала на меня.

— Нет, извини. Одно дело отрубить ногу, и совсем другое — извлечь легкие. Это же инструменты, наркоз, стерильность, руки не из задницы, в конце концов. И сколько времени займет операция? Сутки? Спасибо, конечно, но... погоди, — сел и нахмурился, сверля притихшую суккубу подозрительным взглядом. — А ты случаем не прощение клянчишь? Предлагая то, от чего мы априори откажемся? Мол, вся такая жертвенная, кусок от себя ради вас отрываю, а вы тут разговорами серьезными грозите. Хира?

Рогатый профиль с острыми чертами устало улыбнулся.

— Не забывай, я не человек. И создана не из плоти и крови, а соткана из темной энергии, которая приняла форму плоти и крови. Как эта куртка, например. Поэтому могу отращивать когти или крылья. А могу что-нибудь отдать. Обычно требуют сердце — это очень редкий ингредиент. Для демонистов высоких рангов как философский камень для алхимиков. В общем, — девушка потерла нижние веки, — если прикажешь...

— А ты... что будет с тобой?

— А я проживу ровно столько, на сколько сумею задержать дыхание. Пять-шесть минут. За это время вытащу твоего друга из темницы, а потом... Ренегатов много. Без слуги не останешься.

— Подожди. Вытащи сюда еще одну тварь. Побольше первой, поменьше второй — все.

Девушка опустила голову и вздохнула.

— Все не так просто. Ты уже видел мой мир — тогда, во сне. Помнишь эти каменные пляжи и океаны лавы? Это тебе не здешний лес, где можно без напряга наловить всякой дичи. Мне просто повезло, что те два беса ошивались неподалеку. В общем, до заката точно не успеем. Но ты знаешь, как поступить.

Я добрел до носа корабля и сцепил пальцы на макушке. Выдохнул, вдохнул. Бревна и доски в воде, мусор на берегу, рытвина на главной улице. Снующие вдоль нее люди. Иллюзия. Имитация. Искин. Мы не можем полюбить вещь. Вещь может быть дорога, но не любима. Любовь — это гормоны, первая стадия непрерывного и неостановимого размножения, ведь самовоспроизводство — неотъемлемый процесс любого живого (и не только) существа. Размножаются даже вирусы, хотя им-то, по большому счету, зачем?