С меня сняли плащ и стянули тунику. Хорошо хоть разрезать не стали — и так все деньги на одежду уходят. Хотя, насчет разрезания немного погорячился — лежа щекой на подушке, отчетливо видел, как знахарь положил в костер кинжал с коротким лезвием и длинной рукояткой. Но дрянь под лопаткой росла не по дням и даже не по часам, а по чертовым минутам, уже шевелилась, дергала хвостиком и предпринимала робкие попытки вылупиться. И если бы предложили вырубить личинку каленым топором, согласился бы, не раздумывая.
Пока нож «дезинфицировался», шаман взялся за целебное зелье и тихонько запел, постукивая пестиком:
— Пять волчьих хвостов, шесть кабаньих клыков, семь земляных корешков, восемь белых лепестков, девять нужных слов и отвар готов. Отвар готов — больной здоров.
От монотонного камлания и накатившего бессилья чуть не заснул, и когда веки стали тяжелее бетона, по лопатке полоснули бритвенно-острым и разогретым добела лезвием. Мокро треснуло, точно лопнул огромный — с кулак — прыщ с гнойной головкой, и подмышку жарче металла обожгла струя сукровицы.
— Ух, епт... — фокусник подавил рвотный позыв. — Поздравляю, у тебя девочка.
Половину отвара плеснули на рану, и та изошла белой пеной, как от перекиси. Остальное пришлось высосать через полый стебель болотного растения, но омерзительный привкус горчицы и календулы стоил всех мучений — боль отступала, а порез затягивался быстрее, чем от кадила жрицы. Интересно, как там Ингрид и остальные? Неужели вот так же висят на стене, или рыжий маньяк уготовил им куда более изощренные пытки? Так, стоп. Поэтапно и последовательно, шаг за шагом, процесс за процессом — Хира, Легат, а уж потом и разработчик этой гребаной игры. Никто не уйдет обиженным. Азм воздам.
— Ну, как? — с тревогой спросил спутник.
— Не знаю... Из меня еще не доставали живых креветок. Но вонища, как будто креветка уже неделю не очень живая... Елки.
— Ладно, вздремни чуть-чуть — быстрее заживет.
— Ага, — зевнул. — Спокойной.
После пережитых терзаний сон отправил в нокаут с первого удара. Звуки стихли, темнота окутала все вокруг, но вскоре под ногами вспыхнуло матовое стекло, подсвеченное мощным прожектором. Я воспарил над круглой сияющей площадкой, зависшей (или несущейся быстрее пули) среди бескрайнего чернильного ничто, и завертел головой, покуда не услышал позади тихий цокот.
Обернувшись, увидел суккубу. Сперва показалось, что демоница одета в красное платье — том самое, с праздника в Хаб-Харборе, но присмотревшись понял — исхудавшее тело обволакивал не бархат, а запекшаяся кровь. Не помня себя, метнулся к подруге с протянутыми руками, но ладони врезались в невидимую преграду, будто отлитую из окаменевшего света.
— Хира! — застучал кулаком по полупрозрачной стене, но та не поддавалась, не ощущалась и не издавала ни звона, ни треска, словно лупил по воздуху, разыгрывая дурацкую пантомиму.
— Привет... — устало прохрипела прислужница и осмотрела меня с головы до ног, — натурал. Ничего, что сегодня без эротического шоу? Я бы и рада, но это место... какое-то странное.
— Как ты?
— А... — девушка махнула рукой и прижала к исполосованной груди. — После Легата эти пытки что папин ремень. Дилетант на неумехе и профаном погоняет. Сам че кого?
— Я тебя вытащу, — прижался к барьеру, как провожающий к окну вагона. — Но мне нужна помощь. Наблюдай за охраной — сколько их, чем вооружены, когда смена караула. Слабые места, бреши, тайные ходы — все, что заметишь.
— Воу... — она потерла опухшее веко. — Сурьезный настрой.
— Жди, — шагнул назад и опустил ладони. — Мы скоро.
В незримой дали раздался грохот — сначала принял за гром, но вот короткая дрема пошла рябью, задрожала и распалась мелкой блестящей мозаикой. Очнувшись, разобрал стук шагов по ступеням и скрип двери — к знахарю заявился посетитель, обычное дело. Но когда протер глаза, заметил, что лицо гостя (а вернее, гостьи) более чем знакомо, хотя и вижу невысокую круглолицую девушку впервые в жизни. Однако вне всяких сомнений, на гончей грамоте нарисовали именно ее — пусть и за время лишений и скитаний пухляша поубавила в объемах и отрастила волосы до плеч, но в остальном — те же черты, тот же пугливый взгляд, только вот уши не эльфийские, а вполне себе человеческие. Колдовская маскировка? Купирование? Художник ошибся? Стоило выждать и, воспользовавшись эффектом неожиданности, напасть и взять добычу тепленькой и расслабленной.
— Эй, старик! — голос Надин тоже ничем не походил на высокородный мелодичный перелив, а говорок отдавал провинцией. — Держи свои корешки — ровно десять штук.
Но то ли у Хорвата слетела крыша от пришедших прямо в руки пятидесяти золотых, то ли у охотников за головами свои приемы, но выжидать фокусник не стал. Вскочил, вытаращился и потянулся к веревке, а девушка, не будь дурой, сразу дала такого стрекача, что чуть не снесла дверь с петель.