Я, опять я и еще раз я

— Несколько. Один из моих дядей остался дома с целым выводком кузенов и кузин, а также с моим дедом. Они ухаживают за семейной фермой. Но другие кузены и кузины приехали сюда со своими детьми.

Дети. Много детей. Она не станет паниковать, что толку?!

— Нам понадобится индейка величиной с Юпитер.

Рорк повернул ее лицом к себе, прижался губами к ее шее.

— Как ты держишься?

— Меня обуревают самые разные чувства. — Он еще раз потер ее плечи и отступил.

Наверное, им обоим нужна была эта близость, это прикосновение, подумала Ева.

— Я так рад, что они здесь. Никогда не думал, что доведется принимать родных под своей крышей, — Рорк смущенно засмеялся. — Даже не думал, что у меня есть такие родственники, которых я рад буду принять. Но, видит бог, я не знаю, как мне с ними быть, как их понимать.

— Черт, их так много! Я бы сказала, потребуется пара лет, только чтобы запомнить, кто кому и кем приходится, как кого зовут.

— Нет. — На этот раз он рассмеялся легко и беспечно. — Я не это имел в виду. Я рад, что они приехали, но я не могу к ним привыкнуть. Они… Не могу найти подходящего слова. Они приводят меня в замешательство, Ева. Своим дружелюбием, своей любовью. А в душе у меня до сих пор живет уличный крысеныш из Дублина, и он так и ждет, что кто-то из них скажет: «Рорк, дорогой, как насчет наличности? У тебя много, можешь поделиться». Это отвратительно и несправедливо.

— Это естественно. Тебе было бы проще, если бы кто-то из них попросил денег. Ты бы это понял. И я поняла бы. — Ева вдруг пристально взглянула на него. — Я что, действительно должна называть ее бабушкой? Вряд ли мне удастся это выговорить.

Рорк легко поцеловал ее в губы.

— Буду тебе очень признателен, если ты хотя бы попытаешься. Ну, представь себе, что это прозвище. Я, например, именно так и делаю. А теперь, если тебе нужно работать, я принесу за тебя извинения.

— Да никаких особых дел не осталось, только ждать. Пусть пресса нанесет свой удар, и федералы засуетятся. Департамент считает дело по сути закрытым. Я только об одном хочу тебя попросить. Набросай мне схему нью-йоркской клиники. Если их база не в Брук-холлоу, держу пари, она здесь, в клинике. Ну, может, есть какие-то подсобные отделения в других местах, но должен существовать операционный центр.

— Сделаю. Сейчас начну поиск, а потом буду проверять удаленным доступом.

— Было бы отлично. И, пожалуй, мы могли бы провести еще один поиск по Дине. Взять ее лицо с дисков в Брукхоллоу. Вдруг у нее есть не одно удостоверение с этой внешностью? Вдруг нам повезет?

— Ты же говоришь, что дело закрыто, — напомнил Рорк.

— Это департамент так считает. Но будь я проклята, если выпущу дело из рук, пока мы не испробовали все возможности.

Ей пришлось познакомиться со всеми. Ева механически пропускала через себя имена и лица. Здесь, как минимум в одном экземпляре, а иногда и больше, были представлены все возрасты от семидесяти лет до стольких же дней. И все они были склонны поговорить.

Поскольку Шон явно вознамерился ходить за ней тенью, Ева пришла к выводу, что маленькие мальчики похожи на котов. Они преследуют своим вниманием именно тех, кто больше всего их опасается и меньше всего им доверяет.

Что до ее собственного кота, Галахад совершил свой царственный выход, игнорируя всех, в ком было меньше четырех футов роста, пока не сообразил, что именно эта разновидность рода человеческого более всего склонна ронять пищу на пол или потихоньку прикармливать его под столом.

Ева избежала участия в том, что Шон называл туром по городу, предоставив Рорку их сопровождать. С гудящей от бесконечных разговоров головой она вновь ускользнула наверх, к себе в кабинет.

Дело не закрыто, пока оно не раскрыто, сказала она себе.

Она села за стол, вызвала данные с компьютера Рорка и принялась изучать планировку клиники Айкона.

Конечно, могли существовать и другие медицинские центры, в этом Рорк был с ней согласен. Его компьютер будет продолжать непрерывный поиск незарегистрированных заведений. Но пока Ева решила поработать с тем, что есть.

Ей и этого хватит.

— Компьютер, удалить все открытые для посетителей зоны.

Она ходила взад-вперед перед экранами, изучая входы и этажные площади.

Потому что это было там. Она больше не сомневалась. Тут сказывалось тщеславие, а не только удобство. Он должен был разместить самый дорогой его сердцу проект в крупнейшей клинике, названной его именем.

Вот где он проводил свое свободное время. То послеобеденное время, не заполненное никакими другими делами. И от дома недалеко. Короткая прогулка или поездка.

— Компьютер, удалить зоны для пациентов. Черт, остается еще полно места для лабораторий, для персонала, для администрации. Я даром теряю время, — пробормотала она себе под нос. — Еще через день-два федералы расползутся по всей территории, как муравьи.

Полиция Нью-Йорка не могла закрыть клинику. Надо было считаться с присутствием гражданских лиц, пациентов, надо было вступить в схватку с законами об охране частной жизни, да и сами размеры территории делали нормальный обыск практически невозможным.