Я, они и тьма

— Первое — выжить можно, если постоянно держать чувства и эмоции под контролем. Он должен быть очень жестким. Малейший стресс, нервы, накопившиеся негативные или позитивные эмоции — и твое сердце не выдержит. Если оно сильное, как у Марты Варт Гарда, то сможешь выжить, если слабое — сама понимаешь… Если научишься контролю, то спустя очень долгое время силу эмоций можешь направлять на исполнение мелких желаний без вреда для себя. Второе — ты будешь при мне неотлучно столько, сколько потребуется. Я буду контролировать тебя каждую минуту. Я могу тебя остановить в случае вспышек. Работать будешь на меня. Ты же работала за своего бывшего хозяина? Знаешь грамоту, языки, переводишь и переписываешь указы и законы… Будешь делать то же самое. Платить не буду, но всем необходимым обеспечу. Убегать очень не советую, так как ты натворишь глупостей и долго не проживешь с таким-то даром. Уж поверь. В груди болело?

Она медленно кивнула и поморщилась.

— Малейшая встряска, и сердце будет слабеть. Лечение тут не спасет, может быть, снимет боль и немного укрепит сосуды. Об одежде и прочем я уже распорядился. Твоя комната рядом с моей, и двери в нее не закрываются. Все, что нужно, проси напрямую у меня. Прислуги тут нет, я ее убрал на время, поэтому располагайся. Я провожу.

Он встал, давая понять, что разговор завершен, но она не пошевелилась.

— Ты не ответил на второй вопрос. Зачем я нужна правительству? Что ты от меня хочешь получить?

— Пока тебя это не должно волновать. Твое дело — подчиняться, пока не научишься контролю. Иди.

Она нахмурилась еще сильнее, но все же встала. Тьма опутала ее запястье и заволокла глаза, но тут же втянулась обратно.

Отлично! Маленькая словесная гадость не спровоцировала ее на сильные эмоции. Идеально. Дерек даже и представить не мог, что он получит такое сокровище. Главное теперь — внимательно наблюдать, держать под контролем, объяснять, как не надо себя вести и, конечно, пару раз жестоко спровоцировать, чтобы увидеть реакции.

Интересно, что такого она пожелала? Вроде бы все целы и живы, даже ее сволочи-хозяину от ее тьмы не досталось во время инициации. И держится, как императрица… Нет, любопытная все же девчонка. Слишком уж необычная. Надо покопаться как следует в ее биографии.

С этими мыслями Дерек Ват Йер вывел ее из гостиной, показал ей ее комнату и оставил одну. Ну… Как одну… Он не зря сказал, что контролировать ее он будет каждую минуту.

Вспыхнул светом широкий белый экран в его личном кабинете. Заряженный магией кусок белого матового стекла послушно показал маленькую скукожившуюся фигурку, которая сидела в углу ванной. Потом девушка встала, растерла ладонями лицо до красноты, снова сказала что-то очень-очень грубое, решительным движением стянула с себя ночную рубашку и раздраженно отшвырнула ее ногой. М-да, непривычное поведение для рабыни. А с другой стороны, после всего, что с ней случилось, она имеет право попсиховать.

Дерек внимательно оглядывал ее кожу. Тьма плыла вокруг нее ровной дымкой первые минут двадцать, а потом истаяла. Все стабильно. Это хорошо.

Дерек Ват Йет равнодушно зевнул, перелистнул книгу.

«Ну и морока, — подумал он, — надеюсь, она того стоит».

«Вот дерьмо! Отстой! Гребаная тьма! Свали давай! Я тебя не просила!» — резкими движениями взбивая пену на длинных волосах, разъяренно думала Вера. Но спустя минут двадцать успокоилась.

Главбухи вообще создания хладнокровные.

***

Мы ели в большой столовой. Стол был сервирован минимально. Миска с супом, пара тарелок с порезанными овощами и мясом, горячий напиток. И у меня, и у него примерно то же самое. А не чванливый он. Это хорошо.

Я смотрела на Дерека Ват Йета — именно так он и просил к себе обращаться — и дивилась тому, как такой красивый мужик может совсем не вызывать эмоций. Его не хотелось касаться, к нему не хотелось подходить близко. Даже заглядывать лишний раз в изумительно зеленые глаза тоже не хотелось. Он был как картинка на картоне. Пустой. Зато я не чувствовала никакого дискомфорта. Мне не хотелось в его присутствии поправить волосы, кокетливо отставить ножку, флиртовать и улыбаться. Так же я могла бы себя вести, если бы находилась в одном помещении с говорящим роботом. Странно. Ведь я всегда питала слабость к красивым мужикам. Смотришь, как он потягивается в постели, хищно, с прищуром на тебя смотрит, и мурашки, мурашки по спине. Думаешь: "Ну зачем ты, зараза, такой красивый с утра?" А он все смотрит, улыбается, щетина такая секусальная, скулы, руки эти мускулистые… А тут и руки есть, и глаза, и скулы, и вообще мне настолько совершенных экземпляров еще не попадалось, и — ничего…

Может, это потому, что он по своему эмоциональному порогу на одном уровне с дохлым голубем? Да, наверное так.

Мы ели молча. Я — потому что все еще не уложила в голове свое нынешнее положение и не все до конца проанализировала, он — потому что был занят поглощением овощей и похлебки.

— А кто вы? Ну, я имею в виду должность? — наконец спросила я, когда обед подходил к концу.

— Отвечаю за безопасность империи, — ровно ответил он.