Я — обычный

– Пустое, любезный, – улыбнулся Синицын. – Заражены все. И вы. И я. Все без исключения. Пятнадцать процентов, имеющих иммунитет, это не те, кто выжил, а те, кто может себе позволить существовать на этой земле и не подвергнуться мутации. Понимаете? Ваш организм попросту закрыл вредоносный материал, запечатал его до поры до времени, и как только организм даст сбой, а именно умрет, вирус высвободится и, задействовав оставшиеся ресурсы, поднимет вас из небытия. Страшная судьба на самом деле. Вы даже будете понимать, что происходит, у вас будет память, отрывочная, лоскутная и не больше, чем у аквариумной золотой рыбки.

Затем начался рутинный медосмотр. Синицын заставил меня высунуть язык, оттянул веко, пощупал пульс и измерил давление, и в конце долго и нудно расспрашивал о моих недомоганиях. Под конец он удовлетворенно потер ладони.

– Противопоказаний нет, как в вашей медкарте, что мы изъяли из поликлиники, где вы стояли на учете, так и вашем нынешнем состоянии.

– Противопоказаний для чего? – удивился я. Внешне я был абсолютно спокоен, но сам бог свидетель, чего это мне стоило. Внутри черепной коробки бушевал шторм из мыслей и эмоций. Что со мной будут делать, зачем это все? Неужели моя судьба будет такой же, как у несчастного Басурмана, и через несколько дней я превращусь в монстра с метаболизмом, сжигающим организм изнутри? Что же, своими опрометчивыми поступками я это вполне заслужил. Подвел друзей, любимую девушку, подставив под удар свою группу, попался в явную ловушку, проглядел шпиона. Не получится из меня лидера, а мутант наверняка выйдет неплохой. Обычный, правда, мутант.

– Ах, вы об этом? – улыбнулся толстяк. – Противопоказания для введения препарата. Это своего рода активатор мозговой деятельности. Нет, что вы, я вижу в ваших глазах страх? Обоснованно, но не о том думаете. Судьба у вас другая.

– Ладно, Синицын, – устало вздохнул я и прикрыл глаза, не желая наблюдать, как чертов жирдяй втыкает в мою вену иглу от капельницы. – Бросьте эти недомолвки. Если уж я попал к вам на стол, то имею право знать, что происходит.

– Вам как, – хитро прищурился Синицын, присоединяя к игле трубку. – В общем или конкретно.

– Конкретно, в общем, – выдавил я из себя. Странная беловатая жидкость начала опускаться из прозрачного пластикового мешочка. – Вижу, вы явно более осведомлены обо всех случившихся событиях, так что правды хочется перед смертью.

– Вольному воля, – улыбнулся профессор, отмечая что-то в бланках и подключая мне на лоб и грудь присоски какого-то прибора. – Только долгий рассказ выйдет.

– Ничего, – кивнул я. – Валяйте. Времени у меня предостаточно.

Профессор с сомнением посмотрел на часы.

– Хорошо. Слушайте. То, что вы называете катастрофой, намеренная, годами планировавшаяся акция, с использованием последних новейших образчиков биологического оружия. Штаб-квартира компании «Новый мир», находящаяся в Москве, ныне более не представляющей столицу, в течение многих лет частным образом разрабатывала различные биологические препараты, мутагены и газы, исходя, естественно, из заказов Министерства обороны и ряда высокопоставленных чиновников в руководстве страны. В мире назревал кризис. Кризис продовольственный, кризис демографический, кризис веры и кризис самого человека, медленно, но уверенно опускающегося на уровень жвачного животного, потребителя и сутяги. Многие, способные мыслить, в том числе и ваш покорный слуга, видели это. Мы видели загрязненные реки, искалеченные леса, войны, уничтожающие, бог с ней с живой силой, великолепные произведения искусства, машины своим выхлопом разрушающие озоновый слой, крышу нашего общего дома, и приходили в ужас от того, что сделает человеческий сброд с планетой в следующие десять-пятнадцать лет. Благо мы были не одни, инициатива пришла сверху. Задачей стояло полное уничтожение всех недостойных, сжатые сроки и стопроцентное попадание. Была, впрочем, еще одна задача, в процессе выполнения которой мы наделали массу ошибок, но об это после.

– Вы решились заняться массовым геноцидом? – полюбопытствовал я. Странное дело, жидкость в мой организм поступала, и пакет уже наполовину опустел, но особых изменений в самочувствии не ощущалось. Скорее бодрость, повышение тонуса. Может, это временный эффект?

– Называйте, как хотите, – пожал плечами толстяк, – но если вы называете геноцидом истребление полевок, уничтожающих урожай, или выведение клопов из матраца, то и наши действия можете отнести к таковым. Вам еще интересно, мой друг?

– А то, – кивнул я. – Я же все терзался, откуда уши растут, а тут вы мне такой подробный и точный подарок. Продолжайте, милейший профессор. – В этот момент в мозгу оформилась идея выдавить Синицыну глаза, но руки, на беду, все еще были связаны.