Я – нечисть, или Как выжить среди своих

– Да-а-а? – Роза скользнула по подбородку, и мягкие лепестки медленно провели по шее, рождая легкую дрожь по всему телу.

– Дим, выпусти, а? – Ценой невероятных усилий удалось взять под контроль голос, и он звучал ровно, хотя и очень напряженно.

– А попрощаться? – выдохнул Жарков, наклонившись еще ниже, завораживая мерцанием золотистых глаз, окутывая своим безумно приятным запахом…

Я поняла: от поцелуя не отвертеться, и целомудренный чмок в губы принят не будет. Коварный внутренний голос нашептывал: не стоит сопротивляться тому, что самой нравится, в поцелуе нет ничего страшного, и нас никто не видит. Стекла тонированные… Да, но у входа в общагу Светка стоит и так заинтересованно поглядывает в сторону машины Жаркова… Не обращая внимания на вампиршу, ничего она мне не сделает, иначе Димка ей житья не даст… Дальше мысли закончились, наглый демон, не дожидаясь моего ответа и воспользовавшись тем, что я слегка зависла, путаясь в эмоциях и суматошных размышлениях, прижался к моим губам. Пальцы одной руки он переплел с моими, прижав к сиденью рядом с головой, ладонь другой медленно провела вдоль тела и скользнула на талию, привлекая ближе. Роза осталась лежать на моих коленях, а я… я снова медленно тонула в восхитительно сладких ощущениях, таяла от нежных прикосновений языка, и в какой момент ответила на поцелуй, сказать не берусь. Просто… Просто моя рука вдруг оказалась на плече Димки, потом переползла дальше, на затылок, и я наконец получила возможность запустить нетерпеливые пальцы в огненно-золотистые, удивительно мягкие пряди. Кажется, против этого и предупреждал папа, да?.. Потому что меня накрыла волна восторга, и способность соображать отключилась окончательно. Я чуть подалась вперед, несильно сжав в кулак волосы Димки, не до конца понимая, что делаю и зачем. Он резко втянул носом воздух, не прерывая поцелуя, и последний вдруг разом перестал быть мягким и нежным.

Меня вжали в спинку сиденья, и я только успела испуганно вздохнуть. Димка чуть прикусил мою нижнюю губу, потом погладил языком, и я утонула в шквале эмоций и ощущений. Тело закололи сотни иголочек, кровь моментально испарилась, и вместо нее по венам потекла густая обжигающая патока… Ладонь Димки поползла выше по спине, забравшись под легкий пиджак, и я чувствовала, какая она горячая, даже через ткань сарафана. Словно со стороны услышала свой короткий, глухой стон, и это отрезвило, на меня как ведро колотого льда опрокинули. Я дернула головой, отвернувшись и тяжело дыша, в душе мешались спасительная злость, растерянность и смутное недовольство – инстинкты хотели большего, хотели продолжить поцелуй, чтобы Жарков и дальше прикасался ко мне… Мои пальцы разжались, выпустив волосы демона, и рука безвольно упала на сиденье, я боялась пошевелиться, чтобы невзначай не прижаться к Димке еще ближе.

– Такая нежная, – пробормотал он, и горячие губы прижались к моей шее, там, где бился пульс. Ай!.. Как… как волнительно и чувственно… – И страстная… Танюш…

Н-нет, хватит! Обжиматься в машине все же не хотелось – с риском зайти дальше поцелуев, судя по хриплому шепоту Димки, при полном попустительстве силы воли, которая мечтательно пересчитывала звездочки перед глазами и не собиралась мне помогать… К собственному тихому ужасу, напоминания, чем все может закончиться для меня, уже не особо действовали. Но я все-таки уперлась ладонями в грудь демона, настойчиво повторив:

– Дима! Выпусти меня, хватит уже!

Ругаться сил не осталось, они все ушли на успокоение бурливших эмоций. Жарков выпрямился, его пальцы коснулись моего подбородка, повернув голову и заставив смотреть ему в глаза. Они потемнели до цвета гречишного меда, и в глубине зрачков мерцал оранжевый огонек. А еще чертов демон довольно улыбался!!

– Я позвоню, – мягко произнес он, и от его голоса тело охватила слабость.

Господи!.. Да что происходит, я же совсем расклеилась! Нельзя так, Таня, ну нельзя же! Надо срочно что-то придумать, сотворить какую-нибудь мелкую пакость, чтобы Димка перестал вести себя так… так нежно и настойчиво, с непреодолимым обаянием…

– И напишу, – чуть тише добавил Жарков, его ладонь приласкала шею, и мой мучитель и соблазнитель отодвинулся.

К моему крайнему облегчению – смутное сожаление я запинала в самый дальний угол сознания, чтобы не отсвечивало и не портило настроение, – раздался долгожданный щелчок, и я ухватилась за ручку, чувствуя, как щеки горят от лихорадочного румянца, а тело потряхивает от пережитого.

– Спокойной ночи, – раздалось вслед, и я чуть нервно не огрызнулась, но сдержалась.