Я не жертва

Дальнейшие свои действия я могу объяснить только возрастом и наивностью, потому что логичностью и адекватностью они никак не отличались. Не знаю почему, но только я вдруг решила, что, если признаюсь Вовке в своей любви и отдамся ему, он точно никуда не поедет и вообще влюбится в меня тут же. И так мне эта мысль понравилась, что я тут же вытерла слезы и побежала к себе в спальню, чтобы в комоде отыскать новый кружевной комплект лимонного цвета, который мне как раз совсем недавно подарила мама.

Я натянула на себя лифчик с трусами и так и эдак принялась вертеться перед зеркалом, воображая и строя из себя роковую красотку наподобие Катьки.

А что… Я тоже может блондинка, и вообще натуральная, в отличие от нее. И носик у меня ничего, ровный такой, тоненький. Брови бы, конечно, чуть потоньше, а в остальном вполне себе неплохо смотрюсь.

Хотя…

Я так и не успела додумать, что же смутило меня в моем отражении, потому что в зеркале вдруг увидела отчима. Он стоял в проеме и зло смотрел, как я кривляюсь перед зеркалом. И даже не думал отводить от меня взгляд…

Я покраснела, наверное, от макушки до пальцев ног, вскрикнула и метнулась за халатом. И в этот самый момент он стремительно приблизился, схватив меня за плечи, и с силой бросил на кровать. Я даже опомниться не успела, как человек, который воспитывал меня последние годы, прижал меня всем своим весом и зажал рот потной горячей рукой. В ужасе я принялась что есть силы отбиваться, молотя его руками по груди, и тогда он рывком перевернул меня на живот и заломил руки за спину. От боли, пронзившей от шеи и до пальцев, я завизжала, как резаная, и попыталась его укусить, а он еще сильнее вывернул руки.

Мне казалось, я слышала, как хрустят мои суставы, вылезая из пазов. Я еще пыталась что-то сделать, вырваться, но силы были не равны… одним рывком он вытянул ремень из брюк и что есть силы ударил меня им по спине. Я взвыла от дикой боли. Искры перед глазами превращались в красочный фейерверк, а мои внутренности жгло раскаленным огнем.

– Не надо, пожалуйста! – я пыталась закрыть тело руками, но удары сыпались один за другим, обжигая ноги, бедра, плечи и оставляя длинные красные стрелы.

Не знаю сколько все это продолжалось…

Возможно, я отключалась иногда, возможно нет. От дикой, всепоглощающей боли хотелось выть, но получалось лишь мычать, ведь рот мне зажала потная огромная рука.

Когда, в какой момент эта пытка закончилась, я не знала. Не понимала. Даже если бы меня спросили какой сегодня день недели, время суток, я бы, наверное, долго вспоминала, прежде чем ответить.

Отчим, с красными от ярости глазами, с безумным и странным взглядом и искривленным в гримасе ртом погладил меня по голове и тихо прошептал на ухо:

– А мама ничего знать не должна…, и никто не должен…

Я так и лежала, уткнувшись лицом в пропахший его потом плед, и только иногда судорожно вздрагивала.

– Ты поняла?! – прошипел он.

Но я в ответ лишь всхлипнула. Тогда он схватил меня за волосы и больно дернул их вверх, так что я снова завизжала словно поросенок.

– Ты можешь, конечно, рассказать им всем… Ну да, почему нет? – засмеялся вдруг он, – пусть все смеются над тобой. Надо же, девке пятнадцать, а я ее за блядство папочка ремнем отстегал. А еще ты можешь рассказать им, как хотела стать шлюхой. Все-таки тебе повезло, что есть я.

– Пустии…

Я вцепилась в его руки, пытаясь ослабить хватку. В глазах потемнело от боли и ярости.

– И вот еще что, – он все-таки отпустил меня, и я с громким всхлипом упала на пол, – если я еще раз узнаю, что ты собралась с кем-то спать, я тебя убью.

На этих словах отчим подмигнул мне и посвистывая вышел из комнаты.

Мир не менялся. В окно все так же светило солнце. Скрип давно не смазанных качелей разрезал полуденную тишину летнего зноя, впиваясь в мозг своей противной монотонностью. Какие-то отдаленные голоса ребятни во дворе, визг тормозов, пение птиц – все это никуда не исчезло, продолжало как прежде жить своей жизнью. И все так же лилась музыка из нового магнитофона…

Yesterday 

all my troubles seemed so far away,

Now it looks as though they're here to stay.

Oh, I believe in yesterday.

Suddenly 

I'm not half the man I used to be,

There's a shadow hanging over me.

Oh, yesterday came suddenly.

(The Beatles, Yesterday)

А мне предстояло прожить с этой тварью еще долгих пять лет…

***

Я смотрела на свое отражение в ванной и не могла поверить, что все это правда. Мне казалось, что я проснусь и тогда…

Я так никому ничего и не сказала. Мне было стыдно, ведь тогда все и правда могли узнать, что я хотела переспать с Вовкой. Что, если они и правда посчитают меня шлюхой?! А еще я до одури боялась отчима.

Но самое ужасное, что мама, моя родная мама, видела эти следы от ремня. Она видела их и ничего не сказала. Значит она была в курсе, откуда они у меня и ее это вполне устраивало.