Я не желаю нагибать!

Я глядел на тренировку и испытывал только одно желание — научиться бить так же. Хотя бы за годик-другой. Да и в статусе есть некий «бонус мастерства»: может, и раньше, чем через год, получится научиться сражаться на таком уровне.

Тем временем тренировка постепенно прекращалась — меня заметили. Ящеры застывали и сверлили меня своими глазенками. Нарастало шипение.

Однако я понимал: они меня боятся и не тронут. И это толкнуло меня на следующий ход.

Я аккуратно спустился по пологому склону карьера, неуклюже прыгая по осыпающемуся песку. В самом низу едва не упал, но выровнял равновесие и пошел к ящерам. Во взглядах земноводных горели огонек презрения, искра страха и целый костер ненависти.

Вот теперь на меня смотрели, как на убогое и мерзкое существо, но никто не попытался остановить меня. Честно говоря, такое отношение рождало нездоровое тщеславие. Слава стоящего за моей спиной людского рода хранила меня от слов и действий.

Это было странно: с одной стороны, я понимаю, что слава эта достигнута множеством смертей, тремя сотнями лет деспотизма, истребленными народами. А с другой — как же сладко понимать, что я могу делать что угодно, и мне за это ничего не будет!

Я шел сквозь толпу к красному монстру, и наконечники опускались, чтобы даже случайно не поцарапать меня.

— Научи меня биться копьем, — попросил я у того самого ящера.

— Не умеешь-с? — лизнул ящер воздух тонким языком.

— Не умею.

Отовсюду раздалось насмешливое шипение. Однако, когда я обернулся, ящеры смолкли.

— Я покажу тебе базовые движения, — просвистел ящер. — Это будет с-сабавно.

Я взял протянутое им копье — легкое, с древком из чьей-то кости и железным наконечником. Пару раз взмахнул оружием, но удары получились неуклюжими, и шипение теперь не смолкло, даже когда я оглянулся.

Ну да, работа рекламщиком не предполагает боевого мастерства, и что? Хотя, может, и зря. Ходи я всюду с копьем, может, и не стал бы Мелкобуквин вести себя со мной, как депутат с человеком.

— Надо так.

Ящер поправил когтем копье в моей руке, не касаясь моей руки. Брезгует?

Я попробовал повторить первый удар, но он вышел таким же неуклюжим, как и первый.

— С-снова.

Я повторял, повторял, менял хват ободранных ладоней и повторял удар… Пока перед залитыми жгучим потом глазами не выскочило сообщение:

Внимание! Особенность «Бонус мастерства в обращении с оружием» изменена на « Элитный копейщик»!

Я осел на песок: ноги внезапно ослабли. Сознание затапливало под лавиной информации. Десятки стоек, сотни ударов: от колющего до режущего, рвущего и дробящего. Руки будто перехватывали за долю секунды десятки видов копий: против пехоты, против конницы, кавалерийские, для охоты и рыбалки… Рогатины, дротики, гарпуны, трезубцы, кабаньи копья…

Мышцы шевелились под кожей, переползали, разбухали. Громко хрустнул позвоночник, вставая в правильное положение. Мое тело изменялось под идеал чертового «элитного копейщика».

Когда я поднялся, копье в руке уже не казалось полутораметровым резиновым дилдо. Я лихо раскрутил деревяшку на ладони, потом подкинул и поймал копье на палец — бессмысленное позерство, но выглядит эффектно.

— Спасибо за науку, — я слегка поклонился ящеру. — Могу я взять копье себе? Хоть оружие в пути мне бы не помешало…

Едва я договорил, ящер гневно зашипел, поднял хвост, напружинил ноги и замахнулся огромной когтистой ладонью… Я напрягся, готовясь уйти кувырком, а потом, не вставая с кувырка, поставить копье, уперев в землю — если ящер бросится ко мне, ему будет сложно среагировать и не насадить себя на лезвие.

Этот ящер был массивен и нетороплив, в сравнении со своими юркими собратьями. Я оценил его движения — несмотря на размер, тело монстра несколько неуклюже.

Но ящер не бросился. Несколько воинов наоборот, едва не бросились останавливать соратника.

— Я с-снаю, зачем тебе оружие! С-снаю, для чего ты его используешь! Ты будешь собирать опыт с моих собратьев!

Внезапно ящер успокоился: хвост почти коснулся песка, лапа опустилась, разве что в глазах горела застарелая ненависть.

— Хорош-шо! Уважь меня: выступи против меня на поединке!

В голосе чешуйчатого клокотала ненависть. Ящеры кинулись отговаривать собрата. Они давили на возможность гибели всего поселения, но ящер-гигант шипел, что от перелома руки или потери нескольких пальцев никто еще не умирал.

Я согласился. Я знаю слабые точки ящера, знаю про его неторопливость. Да и техника его, как я теперь понял, довольно куцая. Спарринг с ящером может быть интересным — мне нужно оценить свои новые возможности. И пальцы мои это неторопливое чудище теперь уже не достанет, как бы он не плясал.

Стоило мне согласиться, как ящер выхватил оружие у ближайшего воина, крутанул его и кинулся на меня, с отведенным копьём.