Я (не)твоя собственность (СИ)

Этот тон никак не вязался с его хмурым лицом и играющими на скулах желваками. Вчера он приехал поздним вечером, ограничившись парой отрывистых фраз в ответ на мои вопросы о делах, принял душ и увел меня в спальню. Мы занялись сексом, а потом просто уснули усталые и утоленные. Утром же я, приказав себе не показывать тревоги, решила, что подожду день, а потом начну выспрашивать прямо и плевать хочет он говорить или нет. Судя по всему, этого не понадобится.

— Конечно…

— На похороны Кира. Его нашли с простреленной бошкой в промзоне пригорода, а рядом прощальную записку. Менты расследовали инциент, но пришли к выводу, что это таки самоубийство.

Говорил Макс красноречиво глядя мне в глаза. Озвучивал официальную версию. Прикрытие, легенду, которую нужно будет отыграть.

— Завтра утром.

Я кивнула в ответ. Что-то говорить было страшно. Я боялась нарушить висевший на волоске самоконтроль Макса.

— Ты ушла от Славецкого ко мне. Где он ты не знаешь. Особняк продан за долги, — Макс сделал паузу, — Кстати, твои вещи сегодня привезут, разберешь. Особняк Ильи остался твоим, если что. Мы с тобой в скорби по моему почившему другу. Оба представить не могли, что у него могут быть такие намерения. Глубоко потрясены.

Я закивала, чувствуя, как внутри пробирает дрожь.

— Там будут люди, Света, — веско проговорил мужчина.

— Я все поняла, Макс. Не подведу.

— Не подведешь, — он взял меня за руку, переплел наши пальцы. Поцеловал мою кисть, глядя пустым взглядом перед собой.

А я… а я вдруг вспомнила, что совсем недавно, всего-то месяц назад Макс выкупил долги Славецкого и потребовал за них меня. Как вещь. И явно среди людей, с которыми рано или поздно предстоит столкнуться имеюся те, кто в курсе этого. Шила в мешке не утаишь. У Славецкого-старшего был целый отдел службы безопасности, который собирал информацию обо всех, кто хоть теоретически мог встать у него на пути. А Макс сделал меня официальной женой…

— …в чем дело? — в тревожные мысли ворвался голос Макса и я вздрогнула.

— А… да ни в чем, — я мотнула головой.

— Все улажено, понятно. Было бы о чем беспокоиться, я бы сказал.

— Да, конечно.

— Иди сюда, — потянул за руку и я, обойдя стол, приблизилась к нему.

Поскольку Макс сидел на барном стуле, наши лица были почти на одном уровне. Теплые пальцы сомкнулись на моих предплечьях.

— Я жду! — пронзительные синие глаза словно в душу смотрели. Так, что ни одной хоть сколько-то не жалкой отмазки не приходило в голову.

— Макс, люди… кто-то из твоих партнеров по бизнесу вполне вероятно может знать как именно я оказалась у тебя…

Синие глаза стремительно наливались кровью, хватка на мне усилилась.

— Любой, кто хоть подумает про тебя что-то, что мне не понравится, завтра бошкой заплатит, — прорычал он сквозь зубы. — И я не шучу сейчас. И все они это знают.

— Я не о себе, Макс. О тебе. Получается, ты сделал своей женой… Кого? Купленную девку?

Он побелел так, что цвет лица почти слился с белоснежной рубашкой. На лице появился яростный оскал, покрасневшие глаза вспыхнули огнем. Медленно поднявшись, Макс нави надо мной.

— Любого, кто посмеет даже подумать о тебе не то, я убью, — повторил он.

От этого тона и от того, как Макс нарочно разделял слова все внутри заледенело от ужаса.

— А ты сама никогда не смей говорить о себе подобного, поняла?!

Я поняла. То, чего он не сказал и что было ясно, как день. Однажды, давным-давно, я услышала от папы, что мы с мамой его слабое место. Смысл этого дошел много позже, но всю его глубину я поняла лишь сейчас.

Макс был один поднимаясь на вершину из самых низов. Без привязанностей, без слабых мест. Озлобленный, полный ярости зверь, которому нечего терять. Теперь это изменилось. И любой, кто захочет его достать, воспользуется этим. Моя задача хоть постараться сделать так, чтоб не заметили. Не узнали, насколько я для него дорога.

Встав на носочки, я оплела руками каменные плечи, прижалась всем телом к мужчине.

— Я люблю тебя, — прошептала, гладя напряженную шею.

Запечатлела несколько поцелуев на коже, задерживая губы подольше и пытаясь хоть немного успокоить.

Макс словно очнулся. С рычанием набросился на мои губы, протолкнул язык в рот. Я с готовностью открылась. Не из желания отдаться, но из желания утешить. Горячие ладони сжали ягодицы под тонким шелком короткого халата, задрали ткань, добираясь к коже. Снова зарычав, Макс взял в горсть кружево трусиков и потянул так, что перешеек впился между губок. Почти до боли, но это ощущение вкупе с адреналлином, бурлившим в крови, зажгло во мне что-то очень жаркое и сумасшедшее.

Натянув еще сильнее, мужчина их разорвал и сунул два пальца мне внутрь. Там еще не успело увлажниться, потому это вторжение обожгло.

— Макс, не здесь, — умудрившись разорвать поцелуй, ахнула я.

Утро. Где-то рядом была Ольга, охранники…