Я (не)твоя собственность (СИ)

— Не надо, я тебе верю, — как же глупо и стыдно будет затевать всю эту возню!

— Правда? — он нахмурился.

— Но это не меняет…

— Ты права, это не меняет моего поступка. Но я все сделаю, чтоб заслужить твое прощение, Света. Ты очень мне дорога.

— Не рассчитывай ни на что, Миша.

— У тебя что… есть кто-то?

— Это тебя не касается. Между нами ничего не было и не будет. Выздоравливай.

С этими словами я покинула палату. Щеки пылали, но чувствовала я себя чуть спокойнее. Конечно Миша не имел права лезть, но хоть вышло это спонтанно, а не запланировано. Поклявшись себе больше никогда не пить, я направилась с дядей Пашей к машине. Теперь оставалось только дождаться папу и надеяться, что он сдержит свое слово.

Пришло сообщение от Макса.

Maks: «Привет, Семицветик! Как дела?»

Svetlana: «Делаю все, чтоб домашний арест отменился. А твои?»

Maks: «Да после ночной проснулся только. Скучаю по тебе. Какие планы на день?».

Руки так и чесались написать, что тоже скучаю, но я напомнила себе, что нельзя слишком явно показывать парню свою заинтересованность и слишком долго с ним переписываться.

Svetlana: «Буду готовиться к экзамену. Рисовать. Хорошего тебе дня)»

Maks: «И тебе!»

Приехав домой я попыталась заниматься. Смотрела в конспект и видела просто собственные каракули, бессмысленный набор слов. Рисовала еще… Но ни один из десятка портретов Макса, скопившихся за эти пару дней, и частично не передавал ни гордого поворота головы, ни бездонной глубины глаз, ни мужественной линии подбородка… Все было не тем.

Миша зарасывал сообщениями и даже набирал, но я не брала трубку и не отвечала. Хватит с него утреннего разговора. Тетя Люба пыталась меня накормить, но кусок не лез в горло.

В конце-концов я так и уснула, в кресле, с альбомом в руках. С его страницы на меня смотрели глаза Макса.

* * *

— Во сколько у тебя экзамен? — спросил папа вместо доброго утра, когда я спустилась завтракать.

— В десять, — я села за стол.

Пристально посмотрела в папино лицо. Вроде бы не злой. Скорее сосредоточенный, в мыслях о бизнесе, как и всегда. Тетя Люба поставила передо мной тарелку с овсяной кашей с медом.

— Надеюсь, ты мне вечером «отлично» принесешь? — он с улыбкой щелкнул меня по носу.

— Пап, у меня восемьдесят баллов в модуле, до «отлично» рукой подать, — я погрузила ложку в тарелку с кашей. Поводила, рисуя воронку из меда.

— Пап, я ведь помирилась с Мишей… Значит…

— Я вроде бы слов своих не нарушал и начинать не планирую.

— Тогда я пойду погуляю?

— С кем? — пристально посмотрел мне в глаза.

— С другом, — изо всех сил стараясь не отводить взгляд, ответила я.

— Что за друг?

— Ты его не знаешь, но…

— Уж не Максим ли Боев?

Сердце ушло в пятки. Откуда он знает? Я же удачно вчера все успела…

— Что смотришь, деточка? Думаешь ты самая умная у нас и легко провела дядю Пашу и папку? — он как-то недобро усмехнулся.

В глазах появился незнакомый стальной блеск и на меня словно холодом повеяло.

— Па-ап, — я обхватила себя руками за плечи.

Он глубоко вздохнул.

— Света, забудь о нем, понятно? — сказал, глядя сквозь меня. — Возьми и забудь! Так будет лучше для тебя прежде всего.

— Что? — я обомлела, — Что ты хочешь сказать?

— Михаил описал того, кто его избил…

Воспоминание, как удар молнии. «Пацана того уже ищут». Как я могла забыть об этом? Ка-ак? Ведь это я привела их к нему.

— Что ты с ним сделал? Отвечай! — закричала я, вскочив из-за стола.

— Во-первых, не мы. А во-вторых, истерику прекращай! Сядь и послушай…

Слушать я не собиралась. Подхватив сумку, выбежала из столовой, промчалась через залу к выходу.

Двор. Подъездная дорога…

— Света, стой!

Дядя Паша бросился следом. Несмотря на то, что ему за сорок, он отлично бегал. Иначе не быть ему моим телохранителем. Но видимо дело было в бушевавших внутри меня ужасе и злости. Это они ускорили мои непослушные конечности, позволив добежать до калитки, выскочить на улицу, домчаться до автобусной остановки…

Автобус как раз подъехал. Я заскочила внутрь за секунду до того, как закрылись двери и он тронулся. Пробралась к поручню, схватилась за него. Легкие горели, из глаз бежали слезы. Мысли метались в голове, но я все же сумела заставить себя выйти на следующей остановке. То, что дядя Паша не догнал автобус — везение и оно скоро закончиться. Свернув в переулок пробежала еще немного. Ну и где я? Постоянное передвижение исключительно на автомобиле лишило меня возможности научиться ориентироватсья в городе. Выудив дрожащими пальцами из кармана телефон, набрала Макса. Он не ответил. Раз, второй, третий. Стало по-настоящему жутко. Я ведь…хоть как от меня скрывалась иная сторона «золотой» жизни, я знала, что за человек мой отец. И кто Семен Игнатьевич. Люди, которые сами себе милиция, государство и закон! Сдерживая накатывающую истерику, я вызвала такси. Адрес Макса я знала. Двадцать минут, которые заняла дорога к нему показались длинными, как двадцать лет. Забежав в парадное, я бросилась вверх по ступенькам. Один пролет, другой…