Я не толстая

Тогда Джордан посмотрел на меня также пристально, как сейчас. Его слова «Детка, у тебя самые голубые глаза на свете», тогда вовсе не походили на отработанную фразу. Но много ли я понимала в пятнадцать лет? Я училась в предпоследнем классе, когда меня выдернули из школы и отправили на гастроли. За мной хорошо присматривали, и с парнями моего возраста я общалась, только когда они подходили взять у меня автограф. Откуда мне было знать, что слова «Детка, у тебя самые голубые глаза на свете» – это просто способ познакомиться.

Я поняла это только через несколько лет, когда слова «Детка, у тебя самые голубые глаза на свете» всплыли строчкой одной из песен первого сольного альбома Джордана. Оказалось, что у него большая практика произнесения этой фразы. А тогда она прозвучала, казалось, очень искренне.

На меня она определенно подействовала.

– Хизер, – сказал Джордан. Лучи солнца, проходящие между многоквартирными домами с западной стороны и просеянные сквозь листву деревьев, озаряли правильные черты его красивого лица, в котором до сих пор оставалось что-то неуловимо мальчишеское. – Неужели ты, правда, хочешь просто взять и уйти? Я понимаю, я не совсем безгрешен, тот случай с Таней… в общем, я представляю, как это должно было выглядеть в твоих глазах.

Я уставилась на него, не веря своим ушам.

– Ты хочешь сказать, что она делала тебе минет? Потому что в моих глазах это именно так и выглядело.

Джордан поморщился как от удара.

– Вот видишь? – Он скрестил руки на груди. – Хизер, когда мы с тобой познакомились, ты так грубо не выражалась. Ты изменилась, и в этом отчасти причина возникшего между нами непонимания. Ты уже не та девушка, которую я полюбил много лет назад.

Я решила, если он посмотрит на мою талию – именно в этом месте я больше всего изменилась за последние десять лет – то я ему врежу. Но он не посмотрел.

– Ты стала… ну, не знаю, жесткой, что ли, это подходящее слово, – продолжал Джордан. – И трудно тебя в этом упрекнуть, ведь тебе пришлось столько пережить из-за побега твоей матери. Но, Хизер, не все люди такие, как она, не все готовы обокрасть тебя и сбежать в Аргентину. Я никогда не хотел причинить тебе боль, поверь мне. Просто наши с тобой пути разошлись, мы хотим от жизни разного. Ты хочешь петь собственные песни, тем самым ты разрушаешь свою карьеру, вернее то, что от нее осталось. Но это тебе, по-видимому, безразлично. А я… я хочу…

– Эй! – закричал торговец наркотиками. – Ты – Джордан Картрайт!

Мне просто не верилось, что все это происходит на самом деле. Сначала смерть Элизабет, а теперь еще это…

Что Джордану от меня нужно? Этого я никак не могла понять. Мужчине тридцать один год, он ростом в шесть футов два дюйма, у него куча денег – гораздо больше, чем сто тысяч долларов в год, которые Рейчел хочет видеть у своего идеального спутника. Я знаю, его родители были не в восторге, когда мы стали жить вместе.

Но, может, Джордан придумал все это нарочно, и наши отношения от начала до конца были его попыткой отомстить мистеру и миссис Картрайт за то, что те когда-то разрешили своему младшему сыну участвовать в прослушивании в Клубе Микки Мауса? Джордан до сих пор стыдится, что в девятилетнем возрасте уговорил родителей согласиться на эту затею. Стыдится, потому что серьезный рок-музыкант не может допустить, чтобы в журналах для подростков чуть не каждую неделю появлялись его фотографии в костюме Микки Мауса с огромными ушами.

– Джордан…

Я его перебила, когда он перечислял, чего хочет от жизни – в основном речь шла о том, что он желает принести в жизнь окружающих немного солнечного света, и в этом нет ничего плохого. Между прочим, я никогда и не говорила, что это плохо.

– Джордан, пожалуйста, уходи.

Я проскользнула мимо него, держа в руке ключ от двери. Теоретически я собиралась отпереть дверь и юркнуть внутрь до того, как он успеет меня остановить. Но поскольку в двери было три замка, удрать по-быстрому было проблематично.

– Хизер, я знаю, ты не воспринимаешь меня всерьез как артиста, – продолжал Джордан. – Но уверяю тебя, если я исполняю песни не собственного сочинения, это не делает меня менее творческой личностью, чем ты. Я теперь сам ставлю практически все свои танцы. Помнишь то движение, которое я делаю в клипе «Только я и ты»? – Стоя у входной двери особняка, Джордан быстро перекатился с пятки на носок, сопроводив это движение толчком бедрами. – Я придумал его сам. Ты, наверное, скажешь, что это не большое достижение, но не пора ли тебе внимательнее присмотреться к собственной жизни? Что такого творческого ты сама сделала за последнее время? Эта глупая затея пойти работать в общежитие…

Два замка открыты, остался еще один.

– И поселиться в районе, где полно наркоманов, да еще и с Купером! Не с кем-нибудь, а с КУПЕРОМ! Хизер, ты же знаешь, как моя семья к нему относится.