Я не сойду с ума

– Ты почти что превратила наш дом в музей. Если ты этого добивалась, то весьма преуспела.

Она бросила в меня тряпкой.

– Ты невыносим. Все знают, что о женщине судят по тому, как она содержит дом. Я не хочу, чтобы она решила, будто я неряха.

– Неряха тоже может быть хорошим человеком.

– Заткнись! – рассмеялась она. – Только хуже делаешь!

– Пойдем, ночь уже. – Я подошел и взял ведро. – В раковину или в унитаз?

Она показала на унитаз, и я вылил остатки воды. Протянул ей руки и помог подняться, потом прижал к себе и погладил по спине.

– Все будет очень хорошо.

– Ты что, совсем не волнуешься? – она подняла лицо. На лбу отпечатались морщинки волнения.

Я покачал головой.

– Я знаю, что так суждено. – Я стянул резинку, чтобы волосы упали на плечи. Мне нравится, когда она с распущенными волосами, но она почти всегда собирает их в хвостик. Я провел пальцами сквозь волосы.

– Я просто нервничаю. А что, если…

Я прижал палец к ее губам, заставляя замолчать на полуслове.

– Все пройдет хорошо, вот увидишь.

Дело № 5243 Допрос Пайпер Гольдштейн

– Лучших попечителей для Джейни нельзя было и желать. Я уже больше двадцати лет работаю в службе защиты прав детей и видела немало приемных семей. Поверьте, у каждой есть свои недостатки. Хотелось бы, чтобы люди брали приемных детей от большого сердца и желания помочь, но, к сожалению, обычно все не так. Многие из тех, с кем я работаю, воспринимают патронат как работу. Они это делают ради денег, семья становится бизнесом. Не все такие семьи плохи. Некоторые даже очень хорошие, но они лишь удовлетворяют основные потребности ребенка, много любви и заботы там не жди. Не поймите меня неправильно, для многих детей внутри системы даже это лучше, чем то, откуда они приехали, так что я не жалуюсь.

– А что Бауэры? – спросил Люк.

Я отхлебнула кофе. Сливки он принести забыл, так что мне приходилось пить черный, хотя я и знала, что желудок мне потом спасибо не скажет.

– Как я уже сказала, они были из очень хороших семей. Таким опекунам действительно не все равно, что случится с детьми, о которых они заботятся. Они делают это из любви, а не ради звонкой монеты. Это семьи, где детям хорошо, и дом Бауэров безусловно был одним из таких. Несомненно.

Специализированные патронатные дома были лучше приспособлены к проблемам Джейни, там больше опыта в общении с детьми из высокой группы риска, и они могли бы подойти лучше. У Бауэров не было опыта общения с детьми с особыми потребностями, и уж точно не с детьми, пережившими насилие. Нужны особые навыки, чтобы жить с ребенком с психологической травмой, а в том, что Джейни эмоционально травмирована, я не сомневалась, учитывая ее прошлое и наше общение. Но это не значит, что всему этому нельзя научиться. И, наверное, важно не только это. Они уже полюбили ее, а Джейни их. По крайней мере, Кристофера. Но и к Ханне она испытывала теплые чувства.

Я окончательно приняла решение в тот день, когда пришла в больницу на очередную встречу с Джейни и обнаружила их с Кристофером, обнявшихся на кровати и крепко спящих. Он был в зеленой форме, словно забежал к ней после операции. Он вытянулся на кровати, так что ноги упирались в бортик. Голова Джейни лежала у него на груди, а он рукой в защитном жесте обнимал ее. Пальчики ее ножек высовывались из-под вязаного одеяла, которое сделала для нее Ханна. Его вторая рука сжимала ее пальцы. Ее лицо было абсолютно спокойным и неподвижным. Она выглядела умиротворенной. По-настоящему умиротворенной. Никогда еще я не видела ее такой спокойной. Она ни секунды не была неподвижна. Ее мускулы все время двигались, она болтала без умолку, захлебываясь словами.

Мне не пришло в голову их будить, хотя мы и назначали встречу, потому что момент был слишком прекрасен, чтобы все разрушить. Вместо этого я села на стул, достала ноутбук и принялась набирать отчет для суда по семейным делам. Я писала рекомендацию, чтобы Джейни определили на патронат к Бауэрам.

12 Ханна Бауэр

Мы очень обрадовались, когда Пайпер позвонила и рассказала, что нашу заявку одобрили и суд назначил нас временной патронатной семьей Джейни. Она уже шесть недель провела в больнице, и в ближайшие две недели ее планировали перевести на амбулаторное наблюдение. Кристофер прочесал Амазон и заполонил дом книгами, которые могли подготовить нас к работе с ребенком с психологической травмой. Пайпер хотела, чтобы мы уже сейчас начали приводить ее домой, потому что времени оставалось немного, и ночью накануне первого раза я была так возбуждена, что почти не спала.

На этот раз Джейни легко, безо всякой борьбы забралась в машину. Я не могла не улыбнуться этой маленькой победе. Жили мы близко, поэтому поездка была недолгой. По этой причине когда-то мы и купили этот дом. Когда мы его только выбирали, мы обсуждали, что отсюда при желании можно ходить на работу пешком или ездить на велосипеде, но вот уже шесть лет мы тут живем, и пока что никто из нас этого не опробовал.

Я заглушила мотор и повернулась на сиденье.

– Ну вот, Джейни, это наш дом. Тут мы с Кристофером живем.