Читаем Я не робот "Служу себе" полностью

В пластиковую дверь постучала недовольная особа. О том, что особа недовольна я понял по тому, что стучали ногой. О том, что особа женского пола, я понял по истеричному голосу, извергающему проклятья в мой адрес.

— Войдите.

Сначала влетел секретарь-сексбот с красными от пощёчин щеками, а потом вошла и всея властительница Агрипины и Лапуты, само-провозглашенная правительница пиратов и освобождённых нумеров — трибун Клео.

— Нет, вы посмотрите на этого мерзавца! Забурился под землю, третью неделю от него ни слуху, ни духу. Забрал единственную подругу, оставив меня одну мёрзнуть в этом проклятом космосе. Так ещё сидит тут нагло и пьёт.

Клео забрала у меня бутылку и прямо из горла стала её хлебать. По скорости поглощаемого алкоголя я понял, что у Клео накипело.

— Я ищу Ло, — немного заплетающимся языком ответил я.

— Вижу я, как ты её ищешь, раз у тебя остаётся время напиваться! Мне тоже жаль Ло, но ты про всё забыл. Гера с Дитой уже скоро у Лантилесов пропишутся. А Я?!! Почему я одна должна руководить пиратами и нумерами на обоих кораблях? А ещё ты забрал единственную подругу! Теперь мне даже сериалы не с кем посмотреть, — Клео села мне на стол и заплакала, — У меня секса не было полгода.

— Так мы же …

— То, что ты ненадолго забегал месяца назад, растревожить девичью душу — не считается!

Я пересел со стула к Клео на стол и обняв её за плечи, спросил:

— Ну что, полегчало?

— Нет. Вот расцарапаю тебе спину в постели, тогда полегчает. Что тут у вас по поискам.

— Пираты прочёсывают уровни изгоев, легионеры спускаются к мутантам. Нэнси уже все окружающие банды раздолбала. Пока ничего.

— Эти люди снаружи — это из банд.

— Угу, рабы беженцы и бывшие бойцы, Нэнси их с собой забирает. Я думаю, когда мы здесь закончим, оставить им реактор и кое-какие технологии. Мало ли, может из этого очага цивилизации что-нибудь будет. И извини, что забрал у тебя Нэнси, просто я не гожусь для такой работы, а нужен кто-то с мозгами.

— Да ничего. Потери есть?

— Нет. Наши люди хорошо вооружены. А у тебя там, на верху, как дела?

— 12 % площадей Лапуты задействованы под сельское хозяйство. Тут нумеры с сексботами кое-чего придумали, гидропоника называется. Если получится, то сможем выращивать овощи без помощи почв. Но нужна обучающая машина, а то мы методом тыка изобретаем старое и надеемся на авось.

— Да знаю я. Потерпи, родная, вот найду Ло и всё своё свободное время буду уделять только тебе, обещаю.

— Слушай, а может это… — Клео игриво улыбнулась, расстёгивая мне рубашку на груди, — пока никого нет.

— Что, прямо тут, на столе? У меня тут есть комната с кушеткой.

— К чёрту кушетку, на столе интересней, — сказала она, наваливаясь всем весом.

— Смотри, чтобы тебе карандаш в зад не воткнулся.

— Да я уже давно мечтаю, чтобы со мной именно это и произошло.

Она забралась на меня сверху и присосалась к моим губам.

— Что значит «Шеф занят?!» Да вы знаете кто я! — раздался недовольный голос Нэнси из коридора.

— Твоя подруга ломится, — шепнул я Клео на ушко.

— После такого она мне не подруга.

— Надо было уединиться в комнатке с кушеткой, пока возможность была. Там дверь открывается только изнутри.

Первым по традиции впихнули секретаря, который должен был никого не впускать, следом зашла Нэнси в своей силовой броне, а за ней серой мышкой прошмыгнул Чарли.

— Клео? А ты … вы что тут делаете? — Нэнси даже как то смутилась.

— Развлекаюсь. Что не видно? — ответила улыбающаяся Клео и улыбнулась так, что Нэнси шаг назад сделала. По ходу я чего-то не знаю. Может они, там в космосе, не только сериалы смотрели.

— Кстати, Клео, если ты здесь, кто кораблями командует? — спросил я.

— Я Диту попросила.

— Надеюсь, от кораблей к тому моменту как ты вернёшься ещё что-нибудь останется, — я перевёл взгляд на Чарли, — А ты? Что ты здесь делаешь? Я тебя уже лично дважды отсылал. Как ты, вообще, возвращаешься?

— Как все через портал, естественно, — пожал плечами Чарли, — И, дядя Пол, что мне там делать?

— В школу ходить, знаний набираться, в тепле и безопасности вместе с семьёй жир нагуливать.

— Дядя Пол, в школу ходить — это скучно. И там я как все, а тут я ценный проводник и значимая шишка, вхожая к самому серебряному громовержцу.

— Я тебе не дядя, и не называй меня серебряным громовержцем. Мне это дурацкое прозвище не нравится. Кто вообще слух этот пустил?

— Я, — Чарли.

— И я. Такое пугало на нашей стороне подавляет боевой дух противника, — Нэнси.

— Детский сад. Чарли — мальчишка совсем, но ты, Нэнси — взрослый сознательный человек, — я потёр переносицу, — Чарли, на тебе нужно проверять систему безопасности. Насколько я помню, прямого пути с кораблей сюда не существует. Ты должен был пробраться на яхту, а уже оттуда прыгнуть вслед за Клео сюда. Как тебе это удалось?

— Да всё просто. Сначала попал в грузовой отсек, спрятался в одном из ящиков, что грузились на яхту. А уже тут выбрался из него.

— Всё очень просто. Надо только обмануть охрану и проникнуть в запертое помещение. Кто тебе помог?

Мальчишка попятился.

— Лицом не вертеть, в глаза смотреть.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман