Читаем Я не робот "Служу себе" полностью

Я закрыл глаза и потёр виски.

— Спокойно, Пол, уже немного осталось.

Вообще-то, разновидностей сексботов было под тысячу, но это уже были узкоспециализированные модели, а я рассматривал продукт массового потребления. Да и вычислительный компьютер, пишущий личности для сексботов был эвакуирован вместе с беженцами годы назад. Полный цикл воспроизводства сексбота был мне недоступен, так что выбираем из того, что имеем.

Ганц 2.2, имел внешность мальчика 12 лет, со светлыми волосами и голубыми глазами. Настоящий ариец, больше нечего сказать. Интеллект 130, характер дерзкий, непослушный, бунтующий. Физиология худощавая. Параметр силы 0.2. Сексуальная напористость: в случае владельца младше 12 лет актив-провокатор, в случае старше — пассив. Кому такое чудо рекомендуется, я читать не стал, уже тошнило. Если, конечно, робота могло тошнить.

Антонио и Ганца я отложил в сторону и не собирался создавать. Они обладали слишком бунтарским характером, к тому же мне одного Геры за глаза хватало. Пора разбавить наш чисто мужской коллектив прекрасным женским обществом. Оставил на рассмотрение три кандидатуры, Афродита, Клеопатра и ЛолиЧан.

— Гера, прервись на минуточку и иди сюда.

Здоровяк, обнажённый по пояс и прижимающий пластиковый мяч одной рукой к своему боку, явился незамедлительно.

— Ты что-то хотел, Пол? — спросил Гера и призывно так улыбнулся.

— Я раздумываю над тем, кого создать себе в помощь из имеющихся моделей. И отобрал три кандидатуры, — я протянул ему пластиковые листы с данными. — Что думаешь?

Гера даже не стал их читать, а сразу задал вопрос в лоб.

— А зачем нам нужен кто-то ещё?

— Ну, с помощниками мы могли бы продвигаться быстрее, и граждане — это основа любой цивилизации.

— Это сексботы. Ты хочешь строить общество на основе секботов?

— Ничего другого у нас нет.

Гера взял пластиковые листы и бегло их изучил.

— Тут только женщины.

— Конечно. Я надеюсь на их созидательное начало и покладистый характер. Мужчины сексботы — они очень своенравны.

— Почему не создать ещё несколько моих копий?

«Да потому что я от одного тебя отмахиваться устал, ты ещё Антонио предложи создать», — подумал я, а вслух сказал, — Сексботов с твоим типом личности не осталось.

— Делай, что хочешь, хоть всех разом создавай, мне всё равно, — с этими словами он вернул мне листы с данными и убрался по своим делам. Похоже, он обиделся.

— Ну, всех — так всех, — сказал я, рассматривая листы.

Подготовка к подключению новых сексботов заняла несколько дней, в основном, связанных с уборкой. Ну, не мог я включать их в таком загаженном пылью помещении, какие никакие, а девушки, хоть и роботизированные. Надо было очистить помещение. К сожалению все найденные мной роботы-уборщики были недолговечны и сломаны. Теоретически, если поискать, я бы смог найти промышленную линию, где собирались детали для уборщиков, обеспечить её энергией и сырьём. Но это долго, да и мало просто иметь детали и микросхемы. Бывшие жители упёрли с собой практически все базы данных, содержащие подробные сведения о их технологиях и мощные вычислительные машины. Нужно ведь ещё и написать соответствующую программу. А в этом, как оказалось, я был слабоват. Поэтому делали всё ручкам. Гера хоть и бурчал, но слушался. Более-менее очистив помещение от песка и стены от пыли, я приволок в него только что распакованный и прошедший превращение кристалла-нова из уловителя в накопитель и сексботов. На них я провёл такую же процедуру облучения, как на себе и Гере. Можно было бы их вскрыть и заменить кристалл вручную, но я не хирург и ничего в этом не понимаю. А сексботы настолько были не похожи на машины, что тут скорее нужен именно врач, а не инженер.

— Пол, нельзя их так оживлять.

— Почему?

— А тебя ничего не смущает? — с саркастическими нотками спросил Гера.

Я лишь отметил для себя, что он научился сарказму.

— А в чём дело?

— Ну, они голые.

— Они сексботы, нагота их не должна смущать.

— Мы тоже с тобой сексботы, однако ты носишь брюки и халат учёного, а я брюки, сделанные из пластика.

— Хм-м, знаешь, похоже, ты прав, — я пристально посмотрел на него, от чего он немного поморщился.

— Когда ты уже сделаешь себе кожу?

— Зачем? Я не стремлюсь быть похожим на человека.

— А отсутствием кожи ты стремишься подчеркнуть, что ты машина?

— Да. Но ещё мне безразлично, есть у меня кожа или нет. Потому что она не несёт в себе практического значения.

— Тогда ходи голый. Одежда тоже не несёт в себе практического значения.

— СЧАЗ! Тебе на радость, ты и так во мне дыру уже проглядел. Подготовь лучше малый глайдер. Слетаем в жилые районы, посмотрим, что там и как, может, какие тряпки для наших женщин подберём.

— Наших или твоих?

— Не цепляйся к словам, я не тиран и не рабовладелец. Любой разум должен быть свободен.

— То есть если они вдруг захотят уйти, они смогут уйти?

— Разумеется, у всех есть свобода воли. Ты тоже если захочешь, можешь уйти.

Гера ненадолго задумался.

— Где я тогда возьму энергию для существования?

— А это уже будут твои проблемы и тех, кто захочет уйти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман