Я не робот "Служу себе"

— А с самооценкой у вас всё в порядке. Как вы обошли охрану? Дворец непреступен.

— Там где не пройдёт войско, пройдёт осёл, нагруженный золотом, — я напустил тумана. Понимаю, что она хочет выведать у меня информацию и потянуть время, — Если вы надеетесь на ваш гарнизон, то бесполезно, я смогу от них уйти. Лучше скажите по-хорошему, где вы прячете Ло.

— Мы не врали, — грустно вздохнула Илария, понимая, что скорее всего она эту ночь не переживёт, — девчонка, которую вы ищете, сбежала по пути во дворец. По словам гоплитов, она просто растворилась в воздухе, находясь в закрытом транспорте.

Услышав это, я чуть не хлопнул себя по лбу адамантиевой ладонью. Я ведь сам настаивал на том, чтобы мы все носили с собой пространственные щиты. В случае опасности, Ло могла бы скрыться, совершая пространственные прыжки. Использовать щит в режиме призрака без скафандра опасно, так как провалишься под землю под действием гравитации, и при выходе из пространственного кармана, сольёшься с инородной материей. Исчезновение на месте, похоже именно на вход в режим призрака. Но тогда всё плохо, если всё так, как есть, то Ло под действием гравитации будет затягивать в породу планеты. И когда отключится щит, исчерпав заряд, Ло умрёт, слившись с твёрдой материей, с которой войдёт взаимодействие.

— У-у-у-у, — застонал я, — Значит, вы теперь для меня бесполезны. На кой чёрт она вам вообще понадобилась?

— Мой сын Стефан влюбился в неё, когда увидел её по сети. Мы хотели сделать ему подарок на день рождения.

— Вы что, больные, похищать девочку-подростка, чтобы подарить её своему сыну?

— Она ксенос, мы не думали, что будут такие последствия.

«Что не так с этой планетой. Почему ценность человеческой жизни среди аристократии тут не ценится от слова совсем. При одном только захвате Ло теоретически умерло два человека.» — мрачно думал я, пока Зиновий не вернулся.

— Детей нет, — грустно подтвердил он мои слова, — ни Стефана, ни Роксаны.

— Что вы с ними будете делать? — взволнованно спросила Илария.

— С ними — ничего, а вот вы, — я сорвал с Иларии одеяло и толкнул её к мужу, — умрёте.

— Вы нас убьёте? Но, за что? — спрашивала Илария, — Мы сказали вам о Ло Атрейдес всё, что знали.

— На колени, — приказал я, пуская двойной разряд по Тавридам.

Те корчились от боли, они сначала рухнули на пол, извиваясь словно отожравшиеся гусеницы, это было больно, небольшие молнии оставляли ожоги. Хорошо хоть напряжение можно было регулировать, а то бы давно сознание потеряли. Когда я перестал их бить током и повторил свой приказ, Тавриды и не подумали не подчиняться.

— Да потому, что вы подонки, садисты и убийцы. Потому, что я вас ненавижу. Разве этого мало, что бы убить? Считайте это актом высшего правосудия. Вы заплатите за весь этот театр боли и ужаса, что устроили у себя в подвале, — толкал я свою речь, наводя на них руки, с которых готовы были сорваться убийственные разряды.

— Можно подумать, нам это нравилось. Первое время нам вообще мертвецы во снах мерещились, а уже потом притерпелись. Стали относиться к этому как к работе.

— Чего? Какая к демону работа? — от такой информации я даже передумал их жечь.

— Да такая. Нам за это платили. А мы платили тем людям, которых убивали, иначе это было бы незаконно. Это шоу, понимаешь? Богатые влиятельные люди хотели на это смотреть, и мы им это показывали.

— Ложь, этого просто не может быть.

— Доказательства в столе, — пожал плечами Зиновий.

Я открыл ящик стола и стал рыться в бумагах, долго искать не пришлось, они лежали на самом верху. Все они содержали примерно следующее: «Я ХХХ, даю своё разрешения дому Таврида на добровольное умерщвление насильственным путём. Взамен, Илария Таврида, обязуется …» — дальше варьировалось. Кто-то хотел, чтобы деньги передали родственникам. Кто-то спасал своих близких от нумеризации, кто-то устал от жизни и решил гульнуть напоследок за чужой счёт, ни в чём себе не отказывая. А последний мужик, которого Зиновий порвал на дыбе, вообще должен был быть ещё жив, так как по контракту с армией в случае его смерти то, что останется от его трупа, должны были встроить в механического кентавра. Так что дом Тавридов мучил и казнил людей на законных основаниях и по взаимному согласию.

— Да ну на*р, такого просто не может быть.

Я сел на край постели, ножка подо мною хрустнула.

— Вы что, другого способа заработать не нашли?

— Ну, это всё равно кто-то делал бы. Почему не мы? Два года назад, когда всё это началось, мы были на гране разорения. Нас чуть не вычеркнули из книги аристократических домов.

«Да что не так с этой планетой? Местные жители как будто демонами одержимы. Не ценят ни свою жизнь, ни чужую,» — я задумчиво поглядывал на супружескую пару.

Молчание затягивалось, и Зиновий истолковал это как-то по своему.

— Пожалуйста, не рассказывайте Роксане и Стефану о том, что происходило в подвале. Они не должны знать, — проблеял Зиновий.