Я (не) его собственность!

Я стояла, задержав дыхание, теперь уже боясь и рот открыть, казалось, что эта тишина, мёртвая тишина, как перед бурей. Стоит сказать слово и грозовая туча разразится молнией и громом. Да, сейчас я Глеба именно таким и видела: злым, как грозовая туча. Он молчал, но я читала по его глазам. В них была дикая ярость, злость, возмущение, но за всеми этими эмоциями я видела, боль! Да, боль и разочарование!

Что же всё-таки случилось, что сейчас он так смотрит на меня? Что я успела сделать не так? Чем я его разочаровала?

Я так испугалась, что непроизвольно вскрикнула, когда Глеб резко подлетел ко мне и схватив за горло, придавил к стене так, что весь воздух выбило разом. Из глаз брызнули слёзы, я зажмурилась и тут же услышала просто нечеловеческий рык:

- Смотри на меня!- рука на моей шее сжалась сильнее, перекрывая кислород. Я подняла руки и одной ладонью пыталась оттолкнуть Снайпера от себя, а другой вцепилась ногтями в его руку, чтобы он хоть чуть-чуть ослабил хватку, но он лишь усилил её.- Я сказал, смотри на меня!

И я распахнула глаза, по щеке тут же покатилась слеза, но я не обратила на неё внимания, я была сосредоточена не его глазах, в которых было отвращение. Мне это очень не понравилось и я, пытаясь вдохнуть хоть крупицу воздуха, хотела отвернуться, но Глеб не позволил мне, схватив свободной рукой за подбородок, а я смогла найти в себе силы и прохрипела:

- Отпусти!- это прозвучало настолько отчаянно, что я сама удивилась. Я никогда не была так слаба, сейчас из меня будто выкачивают силу. Это не от явной потери кислорода, это от его взгляда. Глеб наклонился к моему лицу, всё ещё не ослабляя хватку, и жестоко спросил, чеканя каждое слово.

- Ты дочь Терминатора?- я испугалась и теперь уже двумя руками схватила Снайпера за руку, потому что почувствовала ещё совсем немного, и он задушит меня. Я была обессилена, а после того, как Глеб ещё и стукнул меня по стене спиной, оторвав от неё ненадолго, я подумала, что прямо сейчас свалюсь в обморок.- Говори, ну же! Ты Тина Серебрянская?

Он отпустил меня только после того, как я прохрипела: «да», оно вышло слишком тихим, но он расслышал и тут же отпустил меня, поморщившись, как будто я ему противна.

Я, получив долгожданный глоток воздуха, закашлялась, держась за шею, и буквально свалилась на колени, пытаясь отдышаться.

Кислород обжог все внутренности по щекам текли слёзы, я не могла отдышаться, горло болело от кашля, но я ничего не могла поделать. Глеб спокойно стоял у окна и смотрел на улицу, его будто совершенно не заботило моё состояние, но он явно был напряжён.

Меня одолевали чувства, среди них был и страх и облегчение. Страх от того, что теперь он узнал всё и самое главное не от меня, и он ведёт себя, так, будто ему плевать на меня, будто я для него испорчена, будто на мне клеймо! И… и как будто он брезгует прикасаться ко мне, об этом мне сказали его глаза, когда я прохрипела это несчастное «да»!

Но с другой, же стороны, мне легче от того, что он уже всё знает и мне не придётся ему рассказывать.

Правда, не такой реакции я ожидала, я думала, что теперь он… он любит меня и примет то кем я являюсь, но теперь он будто совсем другой, не тот кем был, не такой, не мой!

Я попыталась встать, но у меня резко закружилась голова, и затошнило, пришлось посидеть несколько минут, привалившись к стене с закрытыми глазами. Потом, когда меня немного отпустило, я переползла в угол комнаты и, придерживаясь рукой о стену, еле как поднялась, всё ещё ощущая дикую слабость. Только тогда Глеб обернулся, вот сейчас я и поняла, что он наблюдал за мной в отражение окна. Он сложил руки на груди и неотрывно смотрел в мои глаза.

- Ты должна была мне рассказать раньше,- холодно проронил он, сопровождалось это таким взглядом, что я поёжилась.

- Я собиралась,- всё ещё хрипло ответила я и снова закашлялась. Схватилась одной рукой за горло, второй всё ещё опираясь на стену, потому что если бы я сейчас сделала бы хоть шаг, то непременно бы упала.

- Нет, ты должна была рассказать мне сразу,- он снова подошёл ко мне, а я вздрогнула и отшатнулась. Теперь я была зажата в уголочке, а Глеб нависал надо мной. Я дёрнулась. Я боялась его! Сейчас он был способен на всё! Только вот я не понимала причину его ярости, не понимала, как он узнал обо мне! А может это снова был блеф? Хотя о чём это я? Он бы не был таким, если бы просто блефовал. Нееет, он знает точно! Сейчас он резко взмахнул рукой (от чего я вжала голову в плечи) и со всей силы ударил кулаком в стену, сбоку от моей головы. Потом второй рукой больно сжал мой подбородок и склонился так, чтобы наши глаза встретились и зловещим шепотом продолжил:- В тот самый первый грёбаный день, Тина!

Я оттолкнула его от себя. Ну, как оттолкнула, он сам отошел, ведь у меня вообще сил не было, да я еле стояла!

Я сдула прядь с лица и стала выговаривать ему.