Я не аристократ

– За пятнадцать косарей, – выдал я, чтобы мужик отвязался.

– Замётано! – сказал толстый, и улыбка его стала похожей на оскал. Он решил, что я из тех, кто за деньги согласен мать родную продать, и с места в карьер перешёл на ты. – Начинай! Я зайду через час-другой, проверю. – Потом толстый обернулся к тощему и упрекнул его: – Ну вот, а ты говорил – неделю будем искать. Хороший же мастер. Подходящий.

Тощий хмыкнул, словно, не веря в мои силы.

Я почесал загривок: «Козлы они, конечно, оба, но… за пятнадцать…»

– Наличкой? – спросил я.

И толстый с готовностью кивнул.

Конструкция в распечатанном виде оказалась ещё страннее. Самый большой железный ящик занял бы полкомнаты. Остальные два монтировались у него внутри. Один был в рост человека, а второй – совсем маленький, под кота, например.

«Под кота» был обычный такой ящик, без наворотов, а под человека – с крепкими стальными штангами по периметру. Вот с них и надо было начинать сборку…

Мужики собрались уходить, и я сказал толстому в спину:

– А ставить-то куда его будете? Лучше сразу по месту собирать, тяжеленный же ящик.

– Прямо по центру комнаты и собирайте, – толстый обернулся, ткнул пальцем и туманно пояснил: – Так нам потом удобнее будет.

– А что это вообще за штука? – удивился я.

По центру – такое вообще ни с чем не вязалось. Ведь не пройти же будет? Да и как они, интересно, собираются использовать эту странную хрень?

– Экспериментальное оборудование, – толстый посмотрел на меня оценивающе, как на кусок мяса.

Неужели думает, что не соберу?

Ну и улыбочка у него – мерзее некуда…

Подсознательно ждёшь, что толстый человек – добрее худого, а у этого под обвисшими щеками – зубки, как у бульдога. И глаза – хитрые, кованные из железа.

Ну, ничего, видали мы таких коварных за ихние деньги!

– Времени у вас до девяти. – Предупредил толстый. – Дальше надо дверь на охрану ставить. Поторопитесь.

– Да ладно, Вася, сделаем, – махнул я ему.

– А почему Вася? – удивился толстый уже с порога.

– А у меня все заказчики – Васи, – усмехнулся я, с удовольствием отмечая растерянность на его складчатом хитром лице, и принялся распаковывать и раскладывать на полу детали.

Да, первый шкаф оказался как раз на полкабинета. Тем, кто тут будет работать, только и останется, что всё время вокруг него плясать.

Величиной он был примерно как бак для полива на тёщином садовом участке.

Это когда у меня ещё были жена и тёща, я им вкопал железный бак. И вкопанный – он был мне как раз по грудь, как и этот ящик. Ну и по размеру – самое то.

Не дай бог, как говорится, сыграть в такой ящик.

И почему говорят – сыграть? Как можно сыграть в ящик?

Может быть, это музыканты придумали, которые идут на похоронах за гробом и дудят в свои трубы?

Или геймеры? Играл-играл в свой «чёрный ящик», иссох, скрючился и помер от игры?

Я поскрёб затылок, примериваясь, как быстрее собрать эту странную конструкцию.

Зачем вообще может понадобиться здоровенный железный ящик, а внутри – два поменьше?

Я повертел стенки. Судя по весу, они были полыми.

Интересно, если это экспериментальное оборудование, то предполагается, что в ящики кого-то сажать будут?

В тот, что побольше, человек поместится. Даже Шварценеггер влезет или Сигал. А в те, что поменьше: любое животное средних размеров – кот, болонка или черепаха.

Вот если бы сделать железный ящик, разгороженный надвое стальной решёткой, и мирить в них тёщу с зятем? Но ведь нет такой стали, чтобы тёща не прогрызла, ага?

Я установил детали каркаса и стал крепить к ним штанги для второго, внутреннего ящика. Чтобы надёжно было, а то эти хлипкие стенки любой Шварценеггер помнёт.

Или у них что-то внутри?

Но интерес скоро пропал. Запарился я один. Хорошо хоть детали были сделаны на совесть, всё стыковалось, и работа шла.

Я то и дело поглядывал на часы. Даже курить не стал, так хотелось обещанную прибавку к зарплате.

Уже размечтался, куда потрачу. Поскребу по сусекам, и резину зимнюю обновлю. Хотел свозить – зашиповать, но зима-то долгая. Синоптики сказали, что снег прямо как ляжет, так и потом всё. 23-го, говорят, ляжет, не позже.

Вот всё-таки дура начальница, но польза от неё иногда есть. Хотя баба, конечно, вздорная. Голенастая такая, с круглой жопкой. Вот у кого много половин, ага, Бузова?

– Ну, что у тебя тут?

Дверь распахнулась. На пороге стоял тощий, тот, что с белым галстуком, и в руках у него был аквариум со здоровенной ящерицей типа игуаны или вроде того. Только эта была не такая красивая: серая и морда калошей.

– Можете принимать, – сказал я.

Работа только казалась сложной, к семи я вполне управился.

– Как, уже? – растерялся тощий. – А Герман ещё занят. Он – начальник, он и принимать должен.

– Деньги вдохновляют, – признался я, приметив для себя, что есть ещё какой-то Герман. – Я даже не покурил ни разу.

– Ну, иди покури пятнадцать минут, – разрешил он.

– А деньги? – насторожился я.

Знаю я ваши «покури».

– Пока аванс.

Тощий протянул мне мятую пятёрку. Я кивнул и вышел в переулок. Покурить и шаурмы пожрать. Весь световой день на работе – это ж надо!

Снаружи уже стемнело – осень. Переулок был пустой – ни людей, ни машин.