Я люблю время

Они, по-моему, даже и не поняли что к чему: только что прыгал выродец и верещал вместе со всеми, а теперь лежит кучка тряпья на полу и не шевелится. Как раз и поезд подошел, и я в него, ту-ту, граждане домжи, счастливо оставаться. Я бы мог одним заклинанием или вовсе без него навсегда вышибить дух из всей компании, комплексно… Однако, зачем? – Пусть себе воздух коптят, не санитар я дому сему, так, развлекся мимоходом. Приложил я того мерзавчика от души, но нечисть живуча – авось, через годик-другой-третий – оклемается. Если же нет – что мне с того? Не жалко. Зато представляю – сколько у них домыслов будет и разговоров: «как, что, откуда»? Но всего вернее – ничего сверхъестественного не произойдет: друг на друга будут коситься и подозревать, мелкопомойные интриги выстраивать для объяснения случившегося. Умишко у них ветреный, одноходовой: увидел – хвать! Поймал – грызи, бьют – беги! Они бы ведь и обобрали своего беспомощного «коллегу», да брать с него нечего, даже грязные тряпки-одежды – всего лишь фантом, в подражание людским обычаям.

А я тоже умница! Еще на эскалаторе точно знал, что поеду через «Сенную», но отвлекся на чепуху и сел совсем на другую ветку…

Так вот насчет домжей: мне их легче уничтожить, нежели подчинить, в этом их удивительное сходство с человеками. Любого из них заставлю пресмыкаться предо мною и служить мне, а всех в целом – все равно что вороньим граем подпоясываться. Нет с них толку ни малейшего, только докука, всегда в досаду – плюются ли они на тебя, или ботинки тебе лижут. Как люди, честное слово! В свое время я уже упоминал, как жрецы создавали в мою честь тотемы, культы… А потом меня же и пытались выпихнуть с постамента. И никакой лютостью подобные революционные позывы было не искоренить: проходит поколение, второе, третье – и опять подкоп снизу со стороны завистников и ниспровергателей… Где ваша память, спрашивается? Где ваш коллективный разум, который учится на роковых ошибках предшественников? Получается, что и нигде – отсутствует, типа. Не учатся, не помнят, не думают… Кто они и кто Я??? Не понимают, не хотят и не могут, прямо как те пчелы, которые воюют до последнего жала в последней пчелиной заднице. Конечно, человечеству никогда не стать Пятой стихией, но какова наглость! Опыт подобного рода не то чтобы настраивает на философские размышления, но реально позволяет делать открытия в области бессмертного бытия и околовсемогущества. Взять хотя бы меня и реальность. В животном мире, в естественной среде обитания, любая особь имеет некий «противовес», ограничитель, который не позволяет ей заполнить все пространство. Примером этому служат и волки-олени, и птицы-насекомые, и щуки-караси, и… так далее. А у меня этого ограничителя вроде бы и нет, но он есть. Во-первых – я сам, который, сознательно ограничивая собственные потребности и оперативные возможности, не желает уподобляться Гималаям и Атлантическому океану, с их неповоротливым масштабом и всеохватным равнодушием. Мне счастливее почувствовать себя чайкой, клюющей бутылку из-под кока-колы, нежели мировым океаном, едва ощущающим и туго осмысливающим, как в тебе и на тебе копошатся миллиарды биологических единичек. «Не хочу быть материком» – раз за разом говорю я сам себе и сам себя же ограничиваю «в размерах».