Я люблю Вегас

– Ну где она? – Дженни ругала Эрин на чем свет стоит, допивая второй кофе из «Старбакса». – Если из-за нее мы опоздаем на рейс, я дам ей пинка под тощую задницу!

– В случае чего она бы позвонила, правильно? – Я снова посмотрела на часы. До посадки оставалось двадцать минут, и я понятия не имела, в какую сторону Ла Гуардии кинуться, чтобы попасть к своему выходу. Плюс я была на каблуках, то есть бег исключался. Не желая связываться с проверкой багажа, я ограничилась ручной кладью и в результате ковыляла по терминалу в ботильонах «Джузеппе» с кисточками и на шпильках высотой шесть дюймов – самое то для Вегаса, по уверениям Дженни. Она их позаимствовала из шкафа с образцами. Я согласилась: в таких ботильонах только по Вегасу и рассекать, а не бегать по терминалу в Квинсе. Я выгляжу как дура. Дура с кисточками. М-да, настоящий Вегас.

– Эй!

По терминалу к нам спешила миниатюрная блондинка. Я обратила внимание, что она ни в коей мере не одета, не собрана и не готова к поездке. Интересно, как это понимать?

– Дженни! Энджи! – Эрин подбежала с раскрасневшимися щеками, безукоризненно уложенный светлый «боб» разлетелся от ветра. – Вы почему трубки не берете?!

– Берем, когда звонят. – Дженни, пошарив в сумке, вынула свой телефон и помахала им у Эрин перед носом. – Видишь? Никаких пропущенных звонков.

– Да он у тебя выключен, балда, – сказала Эрин, постучав по темному экрану. – Боже мой, я уже не знала что и думать!

– А, да… – У Дженни хватило совести покраснеть и протянуть мне мой телефон. Принимая сотовый, я тоже рассыпалась в извинениях.

– Ладно, это все ничего, – отмахнулась Эрин от наших слов и просияла: – Я приехала сказать, что не лечу с вами.

– Что?! – искренне растерялась Дженни. – Заткнись, бледнолицая, и бегом на самолет! Шмотки тебе купим на месте!

– Не могу. – Эрин вынула из кармана, как мне показалось, тонкую белую ручку и протянула Дженни. – Я беременна!

– Господи! – Дженни бросила тест на беременность на пол. – Ты же на него писала! Зачем суешь в руки то, на что помочилась?

Эрин смерила ее взглядом.

– В смысле, мы тебя поздравляем!

Обняв миниатюрную Эрин, мы радостно запрыгали, насколько позволяли ботильоны. Эрин была старше нас, и мы с Дженни знали, что уже некоторое время она пыталась забеременеть. Прекрасная новость. Вот и в США одна из моих подруг успела на уходящий детский поезд. Ужас! Я с удовольствием убеждала себя, что Луиза, с которой нас разделял целый океан, только и занимается ожиданием доставки из «Амазон» куклы «Крошечные слезки», но Эрин? Я же ее все время вижу. Я увижу, как она толстеет и носит потрясающие джинсы с большой эластичной вставкой на животе. Все по-настоящему. Живой младенец. Фу-у-у! Надеюсь, ей не придет в голову совать его в руки мне или Дженни: одна из нас его точно сломает.

– Да, я сделала тест сегодня утром… – И уже сияет! Как это возможно? – Меня несколько дней тошнило, я думала – съела что-нибудь, а тут, не знаю почему, решила сделать тест перед выходом из дома, и вот, положительный. У нас будет ребенок!

– У нас? Ох, ну как мы рады! – воскликнула Дженни, снова кидаясь к ней с объятиями.

– Я говорю, у нас с Томасом, но, ради Бога, почему бы и нет? – Эрин улыбнулась. – Ужасно жаль, что я не могу с вами ехать. Не хочу нарушать намеченные планы, ведь я не смогу отрываться в вашем темпе. У меня уже нет сил.

– Мы тебя хорошо понимаем, – ответила я за нас обеих, прежде чем Дженни успела возразить. – Поезжай домой, отдыхай, покрась комнату в желтый цвет…

– Девочки, вы лучшие. – Эрин, самая невозмутимая и искушенная из моих знакомых, запрыгала с ножки на ножку, держась руками за живот. – Я даже выразить не могу. Я не буду сумасшедшей мамашей, не буду, клянусь. Я просто… Я так счастлива!

Налетев с последним вихрем поцелуев, Эрин выбежала из терминала и забралась в свой блестящий черный таункар. Проходя через таможню, я думала, что скоро все изменится. Эрин, миниатюрная, ухоженная и ужасно гламурная, превратится в огромную, неопрятную и дерганую. Прощай, сумка «Боттега Венета», здравствуй, подгузник. У Луизы будет ребенок, у Эрин будет ребенок, Дженни ведет себя почти как взрослая – не иначе мир сошел с ума.