Я люблю тебя, Калькутта!

Художник Джамини Рой родился в 1887 году в небольшой бенгальской деревушке Бельятора в семье небогатого помещика. Отец, умный и образованный человек, всячески поощрял тягу сына к искусству, и в 16 лет Джамини поступил в Калькуттскую государственную школу изящных искусств. В те времена художественное образование в Индии было целиком построено на изучении европейской техники живописи: работе масляными красками, освоении приемов европейского реализма — основ перспективы, анатомии, света и тени. Индийские художественные традиции полностью игнорировались. Но необходимые технические навыки будущий художник здесь получил, по крайней мере его портреты и пейзажи пользовались успехом, и он сумел добиться даже некоторого материального достатка.

Но творческого удовлетворения он не чувствовал и метался в поисках собственного пути. Поочередно он пробует подражать манере Ван Дейка, Ван Гога, Гогена, Сезанна, Сислея. Но только обратившись к традициям безымянных мастеров народного лубка, в. частности калигхатского, к вышивкам «канта», росписям глиняных стен и полов (альпана), он нашел наконец себя.

И вот Джамини Рой забрасывает масляную живопись и переходит на самодельные краски, которыми работают деревенские женщины, расписывающие свои дома, сводит палитру к 6–7 основным, без полутонов, цветам, пишет не на холсте, а на глине, загрунтованной ткани или бумаге, на деревянных панелях. Но к безыскусности лубка он примешивает свою богатую фантазию, композиционное мастерство и создает собственный стиль — некий синтез народного искусства с искусством городским — изощренным, пряным. Сюжеты его сходны с лубочными: мифологические образы, деревенские бытовые сценки, животные, птицы, рыбы, цветы. И, конечно, женщины — красота Бенгалии. Удивительна его линия — все обнимающая, все обобщающая, «интегральная».

Растущий спрос на произведения Джамини Роя, особенно среди европейских и американских туристов, привел к тому, что художник стал выпускать-копии своих работ в огромном количестве, привлекая к работе учеников. Но сам Джамини Рой считал, что он следует традициям народных мастеров «пата», специализирующихся на одних и тех же, раз навсегда затверженных сюжетах, и ничего постыдного в своей деятельности не видел.

Известность пришла к нему в годы второй мировой войны. Он умер в 1972 году в возрасте 85 лет, окруженный почетом и любовью всей страны. И хотя всю жизнь он прожил в Калькутте, сердцем своим навсегда оставался в родной бенгальской деревне…

3 марта. Не могу себе простить, что не записал координаты самодеятельной театральной труппы, показавшей в Доме советской культуры пьесу «Генеральный инспектор» — так здесь называют гоголевского «Ревизора». До чего же здорово!

Правда, это не совсем Гоголь, а его переложение на местный лад. Индийцы часто пользуются этим приемом, чтобы максимально приблизить зарубежные пьесы к индийскому зрителю. Все имена персонажам даются индийские, действие переносится и Индию, остается лишь канва действия.

В увиденной нами пьесе действие происходит в маленьком бенгальском городке. Вместо нашего родимого Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского, непроизносимого даже для русского языка, перед нами мэр городка г-н Мукерджи, узнаваемый зрителем — прожженный политикан, явный конгрессист (т. е. член правящей партии Индийский национальный конгресс), в модном спортивном костюме «сафари», с сигаретой в зубах (кстати, действие происходит в наши дни). А Хлестаков стал Даттой, юным вертопрахом в американских джинсах с «лейблом» (ярлыком) на ягодице. Введены новые сцены, которых у Гоголя нет, но по духу совершенно гоголевские. Знаменитая сцена в гостинице, когда хозяин присылает «в последний раз» суп, где вместо масла плавают перья, переделана на чисто индийский лад: хозяин присылает тоже «в последний раз» большую миску «карри» — острейшего перечного соуса без «всего» — без овощей, без лепешки, т. е. заведомо несъедобного. Или другой эпизод, от которого зрители буквально валятся от смеха: гостиничный свипер (уборщик) убирает номер — протирает пол и той же тряпкой протирает обеденный стол, за которым сидит Датта — Хлестаков. Эту манеру знают все, кто жил и Индии. Уморительна беседа Датты с женой мэра (местной Анной Андреевной), щеголяющей перед столичным гостем своим «английским» произношением и англизированными манерами. Все «помирают» со смеху, глядя, как вытягивается физиономия голодного Датты («жрать хочется!»), когда вместо обеда ему «на английский лад» подносится крохотная чашечка жидкого чая с маленьким бисквитиком…

Такое же блестящее переложение русской пьесы я видел когда-то в Дели: ставили «На дне» Горького. Имена были, конечно, индийскими, и действие перенесено в трущобы, кстати, именно калькуттские. Текст был сохранен полностью, но впечатление было, что пьеса написана индийским современным автором о нашем времени, настолько точно горьковская пьеса укладывалась в реалии современной Индии.