Я куплю тебе новую жизнь

Толчок чуть резче, чуть быстрее. До упора и назад. Поймал губами Стасин чувственный вздох и снова ринулся вперед. Движения быстрее и отрывистей, ощущая, как огонь охватывает поясницу, как тело вспыхивает резкими очагами жара, как сердце заходится в губительном ритме, как уже невозможно сделать вдох... Только хриплый выдох, и пустота в легких. До потемнения в глазах, до коротких бликов, болевых импульсов, пока бедра неистово движутся взад-вперед, потому что только это сейчас жизненно необходимо.

Вспышка. Темнота. Вспышка. Темнота. И тысячи молекул наслаждения беспорядочными стаями разлетелись по телу.

С тяжелым стоном выдыхая и с хрипом втягивая воздух, Аравин выпрямив руки, навис над Стасей.

– Ты как?

– Хорошо.

Переместившись, сел на пятки, у ее все еще раскрытых бедер. Молча изучив редкие мазки крови на ее промежности и внутренней поверхности бедер, на своем члене, протяжно вздохнул.

– Пойдем в душ.

Поднявшись, подхватил девушку на руки и понес в ванную. Поставил на сухой кафель в душевой кабине. С минуту изучал рассеянное выражение ее лица.

– Болит?

Задумавшись, девушка поморщилась, словно не в состоянии определиться с ответом.

– Ощущения странные... Не болит. Как-то неприятно тянет.

– Включаю воду, – предупредил Аравин, поворачивая смеситель.

Плечи Стаси задрожали под прохладными струями воды, но она не пыталась отойти, стояла, прикрыв веки.

Поддаваясь порыву, Егор обнял девушку за плечи, прижимаясь к ней всем телом. И такой она ему маленькой и хрупкой показалась, что сердце защемило в груди.

– Все кажется таким невероятным. Таким нереальным, – откровенно поделилась Стася.

– Я знаю, Сладкая. Для меня тоже.

Чувствовали отрывистое дыхание и учащенное сердцебиение друг друга. Тактильно передавали все, что сейчас не могли сказать, все, что смешалось внутри них.

В начале шестого утра, выйдя из душа, натянули необходимый мизер одежды и устроились на лоджии пить чай.

Утренний воздух охлаждал оголенную кожу, трепал волосы, забирался под широкую футболку. Но Стася приплясывала, слегка дрожа от холода, и улыбалась. Прикрывая глаза, пила горячий чай.

Аравин обнял ее со спины, кутая в тепло своего тела. Вдохнув запах любимых волос, поцеловал в затылок. Ощущая, как счастливая улыбка растягивает губы, прошептал Стасе на ухо:

– Карт-бланш, Мелкая. Карт-бланш.

Глава 29

Ты пахнешь, как любовь.

Ты сумасшествие с первого взгляда.

Ты пахнешь так, что ты пьянишь.

Пахнешь, как планета.

Пахнешь, как космос.

© Скриптонит

Летели недели, смешивались даты и события, луна торжествовала над солнцем, но чаще, напротив, уступала свою власть. Было тепло, местами ветрено, потому что иногда силу нельзя подавить – выходила за пределы. И жарко было, одуряюще знойно. Изнеженно-ласковые рассветы, неистово-сладострастные ночи… Неизгладимым имбирно-медовым ароматом заканчивалось то лето.

Квартира двести двадцать два стала их укромным островком. Их личной Вселенной. Только там могли позволить себе быть настоящими. Счастливыми и восторженными, слабыми и грустными, чувственными и пылкими. Познавали друг друга во всех возможных смыслах. Подолгу разговаривали, занимались любовью, смеялись, ругались и готовили какие-то нелепые кулинарные изыски. Егор предпочитал рыбу и мясо, Стася же больше мучные блюда. Они пытались совмещать тесто и мясо, или тесто и рыбу. Иногда получалось довольно неплохо, чаще же их кулинарная возня заканчивалась полнейшим фиаско. Аравин в шутку винил Стасю, вспоминая их старый уговор и отмечая, что большую часть работы она спихивает ему.

По утрам регулярно выходили на пробежку. И хотя Сладкова ворчала, что нагрузки Аравина слишком изнурительные для ее тела, всегда добегала с ним до финиша. А на обратном пути Егор баловал ее мегакалорийными круассанами и горячим латте. Посмеивался, когда Стася вгрызалась в еду, будто сутки накануне голодала. Делая сомнительные комплименты ее оформившейся фигуре, заставлял девушку смущаться и краснеть.

Если же Сладкова оставалась дома, то их ночь превращалась в бесконечный телефонный разговор.

– Что делаешь, чемпион?

– С тобой разговариваю.

– Куришь? Слышу, что куришь, – вздыхала Стася. Закрывая глаза, в красках представляла: вот он стоит, опираясь локтями о металлический парапет, и лениво втягивает табачную дымку. – Когда ты уже бросишь?

– Сразу после того, как ты переедешь ко мне с чемоданами.

– Ложись спать, чемпион.

– Не могу.

Еще одна непреодолимая проблема: без Стаси в его постели было холодно. Годом ранее подобное признание граничило бы для Егора с чем-то слишком надуманным. Он же считал, что мужчины говорят о таком намеренно, с целью сильнее зацепить впечатлительных женщин. Сейчас же понимал, насколько ощущение подобной пустоты реально.

– Аравин, у тебя режим, – взывала Сладкова к его благоразумию.

– Тогда оставайся у меня чаще и береги мой сон, принцесса.

– Я не могу ночевать у тебя каждый день.