"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбы. Том II. Часть 1.

Морио на это хмыкнул и отсоветовал мне продавать что-то через них, так как Деревня уже несколько лет установила очень уж низкие закупочные цены. Большую часть барахла выгоднее продать самому. Заодно поделился информацией о Кадо и Джобене. Как оказалось, первый всю жизнь был шиноби, добывающим информацию — то полевым разведчиком, то шпионом, то сотрудником посольств и так далее. В общем, всю жизнь он что-то разведывал и вынюхивал.

— И что такой ценный кадр делает в каких-то оценщиках? — искренне удивился я.

— Оценивает, — со смешком пожал плечами Морио и налил себе еще.

Пока друг Ируки жевал закуску, я задумчиво обвел взглядом зал, и Сора сразу встрепенулся. Натянул улыбку и побросав свои дела за стойкой, он явно собрался подойти. Я жестом показал, что ничего пока не нужно.

— Тут его знания очень к месту. Всегда сможет отличить что-то ценное от бесполезного.

Халявная выпивка делала Маугли находкой для шпиона, и этим надо было пользоваться.

— А разве он не принес бы больше пользы для деревни, работая в разведке? — я по-прежнему чего-то не понимал.

— Принес бы, — кивнул Маугли, — но некуда. Ему предложили передавать сеть из своих друзей, должников и просто осведомителей Джирайе и идти к нему под командование. Кадо послал предлагающего куда подальше. Он крайне невысокого мнения о Жабьем Саннине как о разведчике.

— А почему?

Морио посмотрел на меня, как на идиота.

— Ну, ты даешь! Все знают… — но, видимо, вспомнив, что у меня провалы в памяти, рассказал пару примеров безалаберности главы разведки. А к Корешкам Кадо не захотел примыкать из-за репутации.

— После отказа нашего неуступчивого общего знакомого, можно сказать, отстранили от любых нормальных миссий. Но Совету, Корню и кланам такой человек был нужен — особенно как должник, вот его и пристроили на относительно неплохое место. Он не человек Хирузена, тут тебе повезло, что на него попал. Кроме этих двоих оценкой барахла занимаются Мацумото Тори и Дайске, они полностью подконтрольны Хирузену, а не Совету.

Со слов Маугли получалось, что Джобен — ставленник внешних сил, конкретно сановников дайме, и пристроен по инициативе Советников, главный козырь которых — влияние на двор столицы страны Огня, феодалов и гражданскую администрацию. Короче, все более чем серьезно.

Распрощавшись, я ушел, размышляя о запутанности отношений между стольным градом Страны Огня и «маленькой» деревушкой шиноби.

Мне казалось, что прошлые четыре дня в Конохе были сырыми и пасмурными, но начавшийся вчера мокрый снег так и не прошел. Он быстро таял и за ночь смыл с улиц всю грязь, так что стал виден настоящий цвет булыжной мостовой, и с шумом уносился грязной водой под землю по дождевым сливам.

В кабинете Хирузена, как обычно, было нечем дышать, дети, не стесняясь, сопели через воротники, а мне приходилось терпеть, как и Кадо, у которого, судя по гримасам, тоже жутко першило в горле от курева. Но впускать свежий воздух, а с ним и сырость, Хирузен не спешил.

"А Джобену все равно. Наверно, он тоже курит".

Оценщики присутствовали далеко не всегда, так мне Маугли объяснял, но в нашем случае были. Потому что одно дело, когда заявлена миссия С-ранга, и другое, когда она превращается в миссию то ли А, то ли даже S-ранга, в ходе которой получены трофеи, и когда еще появляется пленный нукенин и из воздуха возникают две дополнительных миссии С- ранга, взятых в поле. Это совершенно другая сумма вознаграждения, оценка трофеев и тому подобное.

В таком случае оценщиков просто не могло не быть.

После чтения докладов и оценки примерной стоимости прихваченного нами добра Кадо благодушно улыбнулся:

— Должен отметить, Хокаге-сама, что команда номер семь собрала внушительное количество трофеев и задала нам работы.

— Вам следует винить в этом только Ируку-сана, — посмотрев на старого шиноби, кивком указал на меня Какаши, и неожиданно для меня пафосно добавил: — Я не стал мараться сбором окровавленного хлама. Я шиноби Конохи, который служит Конохе и действует на ее благо, а не какой-то охотник за добычей, ищущий свою выгоду и трофеи.

Только я один смотрел на Собакина, как на больного. Дети, к примеру, ничего толком не поняли, Хирузен покивал, но без энтузиазма, а оценщики просто поморщились, видимо, привыкли к таким выступлениям.

Но Какаши было плевать на прохладно встретившую его монолог публику, было похоже на то, что роль пафосного чистоплюя он отыгрывал для себя.

— Я выполняю миссии ради славы Конохи, — презрительно окинул он меня взглядом и добавил: — А не ради возможности нажиться.

Поборов изумление, я ничего вслух говорить не стал, только мысленно прокомментировал: "Идиот вы, гражданин Собакин. И-ди-от".

А вот оценщиков последняя реплика Хатаке явно взбесила. Особенно это было заметно по Кадо: он сжал губы в нитку и фонил злостью, как кузнечный горн — опаляющим жаром. Однако, глубоко вздохнув, он начал читать максимально официальным и монотонным голосом.

После того, как Кадо замолчал, из его рук бумаги перекочевали к Хокаге: