Я Кирпич (сказка-феникс)

Тремор в руках — это не когда ты злобным голосом посылаешь к чертовой матери любого безобидного собеседника, отвлекшего тебя от внутренних клокотаний, а кончики пальцев при этом срываются с телефонных кнопок или не могут зацепить перелистываемую страницу книги, настоящий стрессовый тремор — это когда ты тянешь руку к замочной скважине, к включателю электрической конфорки, но попасть ключом в отверстие замочной скважины, или ухватить тумблер за ухо никак не можешь, потому что пальцы аж звенят на трясущихся ладонях, а плечи ходуном ходят! С ключом и конфоркой я справился, хватило если не самообладания, то смекалки: свел обе ладони вместе и двумя руками попал. Точно так же ухватил сковородку, бутылку с якобы оливковым маслом, свиные котлеты поочередно… Сегодня я их отбивать и надрезать не стал, не до того… Хлеб ломтиками, только обертку развернуть… Поставил тарелку на стол, вилка почему-то уже на столе… А, это я с ночи забыл убрать, оливки ею доставал, скрашивая ночные посиделки в коридоре. В жестяную банку с поваренной солью удалось залезть уже одной рукой, щепотью. Посолил. Потом поел. Потом посуду вымыл — руки все еще потряхивало, но умеренно.

Итого имеем за прожитую половину лета: эпизод с барышней у Тучкова моста, эпизод с неопознанным животрепещущим хамлом на Елагином острове, там же — эпизод с засасывающей лентой голубого цвета и непонятной субстанции, эпизод с подглядывающей красноглазой крысой… пусть тоже пойдет в счет, не сомневаюсь, что крыса не проста!.. Далее: эпизод с полуночной почтальоншей, отдельно — разница в цифровом и оптическом восприятии коридорной действительности… И, наконец, чувак, который узнал меня, будучи со мною незнаком, и который вынес мне предупреждение насчет моего интереса к цивилизации муравьев… не-а! Нет, запишем иначе, блин: к цивилизации общественных насекомых. И карты не забыть! Знал бы комбинаторику — подсчитал бы вероятность двукратного совпадения, но ломы ее изучать ради одного феномена. Башке моей — не до науки сегодня.

— Так. Время?

— Восемнадцать тридцать… две…

— Хорошо. Сколько-сколько??? Ого… когда же это… Получается, не только я с ума схожу, но и время…

— Ну, Кирпич: планы на сегодня!? Живо решай!

— Уже решил: на Васильевском ночую.

— Молодец, Кирпич, грамотное решение: тогда я собираюсь!

— Пошевеливайся!

Так я разговаривал в голос сам с собою, закидывая в сумку ноут, планшет, котлетку денег, карточки, носки… Нож положить. Два ножа положу: один складишок-выкидушку (пустяковина китайская, воплощенная мечта моих детских интернатовских грез), а другой — понадежнее — столовый, но очень прочный и острый. Хорошо бы… ствол какой-нибудь купить… Раньше надо было думать.

Ничего не забыл? Вроде бы нет.

Кому бы пожаловаться, у кого бы защиты попросить, или, хотя бы, удобоваримых объяснений происходящему?

Не у кого: сам уже взрослый мужик, сам должен справляться…

Я уже открывал вторую наружную дверь, когда запнулся мыслью на пороге… Кивнул сам себе, ключ в обратную сторону — щелк, щелк на два оборота, прошел, не снимая кеды, в кабинет, упаковал карточную колоду в коробочку — вот теперь можно идти.

Муравьи да? Эльфы, крысы, джокеры?.. Посмотрим!.. Ни хрена не убоюсь!..

Дзззукк! — Эсэмэска пришла.

А я — весь уже в образе несгибаемого, но временно гонимого крутыша-одиночки — хладнокровно запер двери, пешком спустился по черной лестнице, вышел на проспект Испытателей и только тогда вынул трубку из кармана, чтобы прочесть обычный телефонный спам:

"Уничтожаем насекомых, ос, муравьев. Подробности по ссылке…"

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Романтика в умеренных дозах — элемент уюта, по типу халата. Если бы не страх, противный, унизительный, убивающий любые помыслы насладиться обрушившимися на меня событиями, я бы с удовольствием завернулся в эти чудеса и понежился… А вместо этого бегу, дрожа и озираясь.