Я Кирпич (сказка-феникс)

Твой отец решает важный для себя вопрос. Он сейчас в состоянии войны, он бьется против самого себя. И когда-нибудь непременно победит. И проиграет. Это будет одно и то же. Но даже и твоему очень, и очень, и очень могущественному отцу не дано преодолеть некие парадоксы. Он хочет невозможное сделать возможным, но так, чтобы оно оставалось невозможным.

— Темна вода… Вроде того, что поднять камень, который он не в силах поднять?

— Да, вроде. Но, все-таки, несколько сложнее, чем в твоей аналогии. Отсюда переходим к тебе и к твоему нежеланию соблюдать тобою же оговоренное, твоим же словом скрепленное.

— Ну, я слушаю?

— Ты можешь разрушать и строить, щадить жизни и отнимать их, ты в силах жить бесконечно долго и принимать любые формы своего бытия. Тебе по силам выполнять волю твоего отца, либо слегка противиться ей.

— Я послушен Воле его!

— Врешь. Но это твое дело. Да, ты способен на многое, но даже и тебе не выпрыгнуть за пределы неких границ, очерчивающих ареалы бытия или небытия. Итак…

— Никаких итак. Теперь Ты послушай меня. И ты, мешок с костями, тоже послушай, это вас обеих касается. Меня с самого раннего детства звали Кирпич. И совсем недавно, еще несколько дней тому назад, пытались превратить в некую ступеньку, блин, кирпичёвую составляющую в храме некоего общечеловеческого будущего. Меня при этом не спросясь! Так вот: или Маша вернется ко мне, без условий и договоров, такая как есть, в нынешнее мое мгновение, или я стану иным кирпичом… для всего сущего во Вселенной.

— Каким иным? — это заинтересованная младшая подала голос, и теперь он звучал знакомо, как когда-то, во всяком случае — без замогильного шелеста, по-моему, даже со сдержанным смешком.

— Я стану кирпичом, который расколотит нахрен всю витрину вашего пространства-времени вместе со всем содержимым. Или иначе образ построю: я стану запрещающим знаком "кирпич" для вашего с сестрою дальнейшего продвижения по времени-пространству. Короче говоря, выдерну под корень все посевы живого, включая инфузорий и бактерий в Марианской впадине Тихого океана и во льдах Антарктиды! И тогда не останется ни тебя, ни тебя!

— И тебя тоже, дружок.

— И меня тоже.

— Ты рассуждаешь очень нелогично, молодой человек Кирпич. Я бы даже сказала: предельно глупо. Да и твой отец будет тобою недоволен. Весьма недоволен.

— Пусть.

— А, кроме того, ты уверен, что у тебя получится? И что все сущее в нас исчерпывается данной планетой?

— Не уверен, но я попробую.

— Пробуй. — Это старшая сестра вступила в беседу.

Я развернулся, раскинул руки пошире и вдохнул, решая на ходу — как начать…

— Погоди. — Старшая опять подала голос. — Ты действительно способен попробовать, хотя и вряд ли с успехом, но… зачем?.. Полагаю, все можно решить с гораздо меньшими затратами и ко всеобщему согласию. Сам все увидишь и решишь. Ты согласен с тем логическим посылом, что никто не в силах уничтожить абсолютно все, но при этом оставить что-то? Абстрактный вопрос, но прошу тебя ответить на него.

Я выдохнул, весь еще дрожа от… от… Перестал дрожать.

— Да, с этим силлогизмом я согласен, но не рассчитывай на него, меня он не остановит…

— Тогда, минуя промежуточные выводы, до которых ты сам способен додуматься и додумаешься ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ПРИМЕШЬ РЕШЕНИЕ, предложу тебе на выбор, взамен данного всеуничтожающего, несколько равносильных, достаточно простых исходов, касающихся тебя и твоей возлюбленной девочки Маши. Ты ведь ее любишь, да? Очень любишь? Больше, чем меня?

— Больше.

— Хорошо. Вот тебе исходы на выбор. Они исчерпывающи. Это значит — или они, или мечи кирпичи, как собирался. Варианты выбора, их количество и всеохватность, повторяю, ты волен проверить, прежде чем выберешь, повторяю еще раз: до того, как выберешь, ибо никто не заставляет тебя верить на слово. Но сделанный выбор никто уже не в силах будет изменить или отменить, или повернуть вспять, даже мы с тобою. Это не договоренность, но истина, единственная из тех, что не подчиняется Времени, ибо она и есть Время.

И не перебивать. Вставишь единственное слово поперек моей дальнейшей речи — я умолкаю навеки, а ты пробуй все, что тебе в голову взбредет, пока не кончишься. Кивни, если согласен? Молодецус. Итак. Маша тихо угасает, забытая, умирает от любви к тебе. Ты решил ее вернуть в этот мир. Сначала на сто часов по договору, а теперь и сверх того. И зачем?

Выбор первый: Маша возвращается, и вы с нею дальше будете жить поживать, пока она не состарится лет до тридцати-семидесяти, не потеряет товарный вид, и ты ее разлюбишь, отторгнешь от себя, предоставишь доживать самостоятельно.

Выбор второй: Маша возвращается, и вы будете вместе жить поживать, ты и она, которой ты будешь продлевать молодость, до тех пор, пока она тебе не надоест, пока ты ее не разлюбишь. Может быть, это случится через год, может быть через сто тысяч лет — но непременно случится, не сомневайся. И тогда она также будет низвергнута в старость, в забвение и в небытие, но тебе будет наплевать, ты уже будешь вполне доволен ранее пережитым. А она — ну, что ж, все люди смертны.