Я хочу увидеть дождь (СИ)

- Если хочешь - слиняй, - ответил Миша. - Все нормальные люди так и сделали. Это мы такие двинутые, что прилетели в самое пекло, не узнав, жарко ли тут.

Я покачал головой. Не для того я записывался в добровольцы, чтоб сбежать при первой же опасности.

Колония "Северная звезда". Комната Миши. До появления Дождя десять часов

Миша разбудил меня посреди ночи. Хотя тут не было ночей... В общем, он позвонил, когда я спал, и попросил срочно явиться к нему в апартаменты (оригинальная цитата). Похоже, у него были важные новости. Пришлось расстаться с уютной постелью.

Когда я "явился", Миша ходил по комнате и, кажется, сильно нервничал. Перед ним на стене висела математическая карта Солнечной системы. Вместо планет и орбит на ней были нарисованы графики и числа. Судя по пометкам и вмятинам на стене, Миша агрессивно проводил какие-то расчёты. И сейчас пытался объяснить их мне.

- Вот здесь, - он показал на карту, явно забыв, что я не учёный и плохо в этом разбираюсь. - Дождь сменил курс. Вот здесь снова на него встал. Вот здесь - в Роскосмосе из-за этого чуть с ума не сошли - он прошёл через гравитационное поле Юпитера.

- Гравитация и излучение на него не повлияли, - сказал я, зевнув. - Это ж вроде объяснили. Вряд ли такие доказате...

- Здесь! - продолжил Миша, повысив голос. Я решил молча слушать. - Он поменял скорость. Вообще без причины. А здесь он получил ускорение от Урана.

- Ну и...?

Спросонья я плохо соображал. До меня не сразу дошло.

- Помнишь, как мы сюда летели? - тихо спросил Миша. - Мимо Европы. Ты пилот - ты должен был заметить.

- Помню, - тихо сказал я.

Игнат тогда использовал гравитацию планеты, чтобы выполнить манёвр. В теории - ничего сложного. Но на практике...

Я тогда отвлёкся на гейзер. И не придал значения трюку*, который пилоты ласково называли "Дуга Хель".

- Я в институте такое высчитывал, - сказал Миша. - Скорость, курс, инерция, гравитация. Вот просто поверь, там нужно дофига всего. Чтобы такое сделать надо либо быть отличным пилотом, либо считать в уме со скоростью компьютера. А Игнат пролетел так, будто каждый день этим занимался. Я тогда ещё подумал, почему пилот обычного транспортника...

- Миш, не отвлекайся. С тайной жизнью Игната потом разберёмся.

Я уже сам всё понял. Но боялся сказать вслух.

- Так, короче, - затараторил Миша. - Если там и объяснили, почему гравитация Юпитера на Дождь не повлияла... Хотя гравитация влияет на всё. А учёные - просто заклёпочники, которые ради сохранения репутации готовы забить на законы физики. Но оставим это на их совести.

- Миш, - тихо сказал я.

- Но они не смогут объяснить, - продолжил Миша. - Как он то включает, то выключает влияние гравитации. Это даже я не могу объяснить. Хотя в институте нас учили, как выкручиваться, если чего-то не знаешь. Мало того, Дождь точно рассчитал ускорение и курс.

- Он сделал это специально?

Я запнулся. Мы с Мишей говорили о Дожде, как о живом существе.

- И что теперь? - угрюмо спросил я.

- Не знаю, - ответил Миша. - Я передам всё нашим лоботрясам и перешлю на Землю. Но...

Я прекрасно понимал, что "но". Если уж то, что Дождь прошёл облако Оорта и обогнул Юпитер, никого не убедило, манёвр с гравитацией вряд ли изменит мнение учёных. Как выяснилось, у Миши было другое "но".

- Вдруг они подумают, что Дождь агрессивен, - сказал он. - Инопланетный корабль или высокоразвитая космическая амёба, пожирающая планеты.

- Думаешь, он... опасен?

- Понятия не имею. Но если б это была амёба - как минимум две планеты она бы уже сожрала.

- А серьёзно? - устало спросил я.

- Это серьёзно. Если бы Дождь хотел всех убить, он бы уже давно начал это делать.

Миша немного помолчал и продолжил.

- Хотя, может, ему по вкусу именно Нептун. Тогда Щитовиков, желающих пострелять по метеоритам, ждёт верная смерть.

- Спасибо, - пробубнил я. - Теперь мне легче.

- Знаешь, - тихо и на удивление серьёзно сказал Миша. - Я в детстве слышал фразу: "Разумное не может быть агрессивным". Просто люди - неразумные. И колотят друг друга палками с начала времён. Палки меняются, а люди - нет. Увидев непохожее на нас существо, мы сразу предполагаем худшее. Если оно сильнее, то оно хочет нас убить. Если оно умнее, оно хочет нас убить. Если у него оружие, оно хочет нас убить. Люди судят по себе. Ведь если они сильнее или умнее, они обязательно найдут, кого грохнуть. Но у нас просто нет другого примера. Вот я в детстве и пообещал себе, что никогда не буду судить по людям. И если встречу непохожее на себя существо, не стану его убивать только из страха, что оно убьёт меня.

Я слушал Мишу с открытым ртом. На этот раз друг не тараторил, но мне всё равно не удалось вставить ни слова. Я просто онемел от удивления.

Миша помахал рукой перед моим лицом.

- Эй, лучшие оценки на курсе, забыл? И по философии тоже. Хотя необязательный предмет. Мы там такие монологи закатывали - у преподов уши скручивались вместе со всем остальным. А тут всего-то... Вопросы жизни, вселенной и всего такого.

Я поискал свою челюсть на полу. Её там не было. Пришлось закрывать рот без неё.

- Ну, это, - замялся я. - Просто не ожидал.