Я хочу свою жену… (СИ)

И я стреляю. Другой я. Злой и пьяный. До безумия неопрятный и заросший, будто жил под лавкой в парке не одну неделю.

Сон меняется. Вместо пулевого отверстия в груди, куда целилось моё бомжеватое альтер эго, кровь заливает лицо жены. Она смотрит на меня своими большими глазами без малейшего проблеска разума, а сверху начинают падать стёкла…

Огромные осколки, словно глыбы льда падают и падают, пока Лиза полностью не скрывается в них, унося с собой и сновидение.

Вздрагиваю. Открываю глаза, пытаюсь сосредоточиться. Руки сжаты в кулаки и отдают покалыванием. Лицо мокрое и горячее.

Нужно выпить. Нужно просто выпить. Нажраться в хлам, чтобы сознание не способно было даже на эти игры. Не спать, а отрубиться — выключиться.

Нахожу полупустую бутылку. Жадно делаю несколько глотков. Крепкий алкоголь обжигает горло, спускаясь горячей волной по пищеводу.

Не могу больше. Не лезет.

Кабинет кружится. Приходится шарить вокруг себя руками, чтобы остановить движение стен и мебели перед глазами, прежде чем вновь рухнуть на диван и наконец-то чуточку умереть.

Наверное, кто-то большой и довольно-таки сильный, пытался настойчиво меня разбудить. Ну или просто выговориться с утра пораньше и стащить меня с дивана. Воспоминания о не лучших моментах моей жизни, отложились довольно смутно.

А вот громкий голос:

— Ну и как это понимать?! — я запомню на всю жизнь, как и я неистовые удары чем-то тяжёлым по собственному горбу. — Ты-ы!!!

Я… я в ужасе! Это Лиза!

— Лизо-ок! — подрываюсь как ошпаренный, получив крайнюю порцию звиздюлей "милой" женской сумочкой. — Ты дома?

— А ты кого ждал? Сына божьего?! — гневно восклицает она, уперев в бока руки. — Что ты творишь? Что ты здесь устроил?

— Заработался допоздна. И вот… — всё, на что хватает моей фантазии.

— Заработался и охренел, а не просто заработался, Алёша! — гневно раздувая ноздри, выносит вердикт моя благоверная. — Зачем? Лёш, ну…

Взмахнув руками, Лиза садится на диван, морщась и озираясь по сторонам. А мне становится даже жаль, что меня больше не мутузят сумкой. Дичайшее похмелье вытягивало из меня все силы. С сумкой как-то бодрее себя чувствовалось.

— Сядь уже. — спокойнее произносит она. — Садись, садись, я же вижу, что тебя, бедного, трясёт всего.

Вот эти вот всплески святости я обожаю в своей жене.

Сажусь, стараясь не шататься и не морщиться от дикой головной боли.

— Прости, Лиз… Я собирался поехать. Нормально встретить тебя из больницы… С цветами там…

— Лёш, ты дурак? — выдыхает она. — Ты думаешь, я злюсь из-за того, что ты не встретил меня? Нет! Конечно, нет. Ты почему не был на дебатах? Почему не появлялся ни в своём штабе, ни на работе? Лёш… твоя жизнь… выстроенная годами и упорным трудом жизнь рушится, Лёш. Так нельзя.

— Замолчи, женщина. — вздыхаю я, спрятав нижнюю часть лица ладонью. Представляю, какой от меня перегарище. — Ты дома. Ты здорова. Жива. Всё. Я вернусь к прежнему образу жизни. Всё наладится, Лизок. На крайний случай прикроюсь покушением. С выборов меня не снимут, не переживай.

— Это абзац, Лёш. Кристинка мне все уши прожужжала, какой папа хороший и добрый, а оно, оказывается, вот что… Когда успевал? Мы же общались по вечерам…

— Лиза, давай без нотаций. Херовит так. Я бы ещё поспал…

— Верю, Лёш. Верю. — кивает она, перехватив сумку, отчего я отпрянул от неё в сторону. — Да не буду я тебя больше бить. Это так… потрясение сказалось. Прости. Пойдём наверх. Я помогу. Не надо здесь спать.

Отчётливо представляю, какой путь предстоит проделать и честно говорю:

— Вряд ли эта задача мне сейчас по силам.

— Я помогу. Ты справишься. Дочь дома. Тимур за дверью. Горничные тоже уже приступили к своим обязанностям. Ты обязан справиться, Лёша.

Похоже, у меня совсем нет выбора. Встаю медленно, сжав зубы. В спальне должны быть таблетки от головы. Наверное, это хорошая идея.

— Ну! Молодец.

Дорогу запомнил смутно, но очень болезненно. Помню, что Тимур меня вёл по лестнице, придерживая за плечи, а Лиза шла следом за нами.

Приняв таблетку, я лёг в кровать и закрыл глаза, желая как можно скорее уснуть и забыться. Присутствие Лизы в моей спальне давило. Она так смотрела по сторонам, словно была здесь впервые.

А ведь почти так оно и было. Я не помню за последние годы, чтобы она переступала порог моей комнаты.

Пусть думает, что я сплю и уходит.

Наверное, я отключился раньше, чем она ушла. Хоть убей, не помню этого момента.

Открыв глаза, пришлось смириться с тем, что сухость во рту и соответствующий запах с безумным желанием добраться до санузла, не способствуют долгому отдыху. Пришлось вставать.

К моему удивлению, голова почти не болела, хотя внутренности дрожали так, будто у меня в животе отбойник работает. Напился воды из-под крана в собственной ванной и, раздевшись, залез в душевую кабину. Холодная вода взбодрила.

Закончив мыться, я почистил зубы, переоделся в чистую и опрятную одежду, понемногу приходя в себя.

Пожалуй, я даже в состоянии выпить чашечку кофе.