Я хочу, чтобы... (СИ)

Справа, поджав ногу, на песке сидел Валид. И самозабвенно пел, обратив лицо к месяцу-Вадду.

- Если мне всё приснилось, - задумчиво произнёс Амин, изумлённо осознавая, что отлично себя чувствует, - то откуда у нас верблюд?

- А я стащил, - сообщил, оборачиваясь, мальчик.

- Что… и поклажу? - опешил Амин.

- Долго тащил, - вздохнул Валид. - Надорвался-а-а-а.

- Только не говори, - простонал Амин, садясь, - что ты украл у Бакра последнего верблюда! Он нам всё-таки жизнь спас, как тебе не сты…

- Да не его это, - перебил мальчик. - У их шамана спёр. Не бойся, не обеднеет. У него вообще целый табун. И потом, эти кочевники тебя чуть не убили, а ты считаешь их верблюдов?

- А ты меня бросил, - пожал плечами юноша, не глядя на мальчика.

- Я тебе жизнь спас! - набычился Валид.

- Но сначала бросил.

Повисла тишина, заполняемая только тихим стоном ветра в скалах.

Медленно, пождав губы, Валид поднялся. И, горбясь, побрёл прочь.

- Эй! Ты куда? - удивился юноша.

- Жестокий ты, - бросил Валид. - Уйду от тебя. Заблужусь и погибну в пустыне, один-одинёшенек, и никто не узнает, где мой курган…

Амин со стоном рухнул обратно на песок.

- Мы остались без проводника!

- В синем мешочке, там, у сушёных фиг - карта, - обернулся мальчик. - Заметь, с указанием всех колодцев и оазисов в округе.

- Где ты её достал?! - снова вскинулся Амин. - Уж не шаман тебе нарисовал, конечно!

- Ну-у-у, - протянул мальчик, - вообще-то… он. Я был очень убедителен.

- И увёл у него из-под носа верблюда? - непонимающе заключил Амин.

Мальчик важно кивнул.

- Ладно, иди сюда.

Валид, просияв, вприпрыжку побежал к юноше.

- А что ты всё-таки говорил про желание и раба? - поинтересовался Амин, потянувшись к фигам.

- А это тебе приснилось, - вырывая из его рук фиги, улыбнулся мальчик.

- Приснилось, - хмыкнув, повторил Амин.

Позже, бредя по бесконечным барханам и ведя на поводу груженого поклажей верблюда, он слушал бессвязную болтовню мальчишки, углубившегося в изучение карты:

- Так, вот пять шагов… потом ещё пять… потом свериться с волосами Аллат… чепуха какая-то… просил же рисовать получше, ой, шай-й-йтан! А, всё, понятно…

- Почему ты всё-таки вернулся? - задумчиво спросил юноша, прерывая его болтовню.

- Как зачем? - изумился мальчик, поднимая голову. - Ты же меня сам позвал. Забыл? Так и сказал: “Ладно, иди сюда”.

- Валид.

- А?

- Почему? - повторил юноша, заглядывая в чёрные глаза. Где-то за ними билось в огне прекрасное существо, волшебная птица-феникс (Феникс – птица, возрождающаяся из пепла, символ огня и вечной жизни)… или это тоже было сном?

Валид вздохнул. Посмотрел на посветлевшую полоску горизонта.

- Ну я же должен посмотреть, как ты женишься на царевне!

- Ты же говорил, у меня не получится, - вскинул брови Амин.

Мальчик шмыгнул. Потёр нос. И широко улыбнулся.

- А я соврал.

Амин со вздохом отвернулся.

Красавица Аллат распускала косы, освещая жёлто-розовую куфию неба. Где-то далеко впереди лежала Гариба. И луноликая царевна Алия ждала будущего супруга и повелителя.

- Как я хочу, чтобы.., - вырвалось у Амина, когда он представил, как побеждает в Испытании.

Валид с силой толкнул его в бок.

- Ты издеваешься?!

Ночь третья. Царица змей

Аллат, тряхнув в последний раз волосами и рассыпав по небу розово-золотистые блёстки, спряталась за куфию, давая место брату Вадду.

Стремительная, как пустынная буря, ночь упала на Мисбах, погребая город под сине-чёрным бурнусом.

Загорелись огни, засиял дворец на горе Аиши. Стукнули копьями, сменяясь, стражники. Заскрипели, закрываясь, позолоченные ворота.

- А-а-а! Подождите-э-э! - раздалось над пустыней. - А-а-а!

Стражники у ворот недоумённо переглянулись, когда у створок упало нечто в грязной, оборванной абае, вопящее как сотня верблюдов.

- Постойте, - отдышавшись, сказало нечто, вытирая потный лоб. - У меня сейчас ещё друг придёт. Вон он, спешит. Спеши-и-и-ит! - проорал он, заглушая даже звук колокола с храма Аллат.

Друг-то, может, и спешил, а вот верблюд, которого он вёл за собой - нет.

- Ещё одна ночь в пустыне - и я рискую её просто не пережить, - доверительно сообщило нечто, по голосу напоминающее мальчишку.

Один из стражников хмыкнул.

- Десять дарханов за вход в город, - произнёс второй, брезгливо разглядывая то, что осталось от абаи мальчика.

- Да хоть двадцать, я уже не могу! - взвыл мальчик.

Юноша всё-таки справился с верблюдом и прошел между воротами как раз в ту минуту, когда мальчишка с детской непосредственностью расспрашивал стражников о лучшем караван-сарае в городе. “И чтобы непременно с личным бассейном”. “И хамаммом!”

- Валид, успокойся, - устало бросил он, и мальчишка, обиженно заткнувшись, принялся пританцовывать на месте от нетерпения.

- Откуда вы? - поинтересовался выглянувший на шум начальник стражи, пока юноша отсчитывал деньги.

- Из Иляфы, - тут же ляпнул мальчик.

- Что-то вы не похожи на бедуинов, - присмотревшись, протянул стражник.

- Из Бахра, - отозвался юноша. - У моего брата очень живое воображение, уважаемый сайед.

- Из Бахра? - изумился стражник. - Как же вы дошли к нам без проводника-пустынника?