Я хочу быть с тобой

Алла отключила телефон и, бросив его под кровать, осторожно обняла малыша за плечики, пытаясь снова его уложить. Ребенок в страхе отпрянул и заерзал еще сильнее. Она отдернула руки.

– Больно, больно! – мальчик кричал изо всех сил: крупные слезы катились из огромных перепуганных глаз.

– Алешенька, ложись, маленький, – шептала она, – потерпи чуть-чуть.

– Не трогай, – кричал он отчаянно, – уходи!!!

Потом упал, обессилев, на простыни и посмотрел в потолок бессмысленным взглядом, от которого у Аллы все похолодело внутри.

– Нога, – повторял он растрескавшимися губами, – где нога? Больно! Мне больно!!!

– Отходняк начался, – Максимка ловко перебрался с кровати на коляску и подъехал к Алеше, – наркоз отходит.

– Что делать?!

– Позовите медсестру, пусть обезболивающее вмажет. Чего зря мучиться?

Алла побежала на пост, только краем глаза успев заметить, как Максимка ласково положил Алеше руку на голову и начал что-то говорить. Малыш, вместо того чтобы вырываться и кричать, вполне осмысленно посмотрел на своего нового друга.

Укол дался с большим трудом – медсестру ребенок тоже принял истерикой и долго не подпускал. Снова пришлось Максимке его уговаривать. После укола Алешеньке стало легче, боль улеглась. Только прозрачные слезы все еще стояли в огромных карих глазах, а губы скривились в обиженную гримасу.

– Пить, – прошелестел он.

Алла засуетилась, ругая себя за тупоумие: нужно было заранее вымыть и приготовить поильник! Она металась между кроватью и раковиной, которая была установлена прямо в палате. Вспомнив указания медсестры, налила в чистую пластиковую чашку совсем немного воды из бутылки, надела сверху специальную крышку. Алешенька жадно смотрел на воду, но не брал поильник из рук Аллы.

– Уйди!

Она послушно отошла от кровати и протянула поильник Максиму. С его помощью Алеша приподнялся и сделал несколько торопливых глотков.

– Еще пить, – попросил он.

– Подожди, малыш, – Алла боялась, что с большой порцией воды слабенький организм не справится, – чуть позже попьем еще.

Он расплакался, горько и безутешно. Как рыба, вынутая из воды, ловил обескровленным ртом воздух. Алла разрывалась между жалостью к ребенку и страхом ему навредить.

На пороге бесшумно возник Борис Кузьмич с уставшим, но умиротворенным лицом. По тому, как Максимка засиял, Алла поняла, какая крепкая у маленького пациента любовь к спасителю. Могучий доктор улыбнулся ему в ответ.

– Как дела, Максимка?

– Ништяк, – он, не отрывая глаз, глядел на свое божество, – жду протез.

– Так держать! – Борис Кузьмич кивнул. – В четверг поедем к профессору на примерку.

– Ладно.

– Не ладно, а «есть», – поправил хирург, – ты ж у нас бравый солдат!

– Есть! – Максимка приложил ладошку к покрытой ежиком голове.

Хирург подошел к кровати Алеши и с сочувствием посмотрел на ребенка. Алле стало стыдно. Словно это она довела бедного мальчонку до такого плачевого состояния.

– И как мы? Приходим в себя помаленьку?

– Пи-и-ить, – тихо пропищал Алеша, заглядывая сквозь слезы врачу в глаза. Удивительно, но громадного доктора он, как и Максимку, не испугался – было такое ощущение, что панический страх в нем вызывали лишь женщины.

– Голубушка, – не оборачиваясь на Аллу, с укором произнес Борис Кузьмич, – почему не поим ребенка?

– Б-боюсь, – она начала заикаться, – в-вдруг в-вырвет.

– Не бойтесь, – Борис Кузьмич отогнул край одеяла и внимательно посмотрел на ногу Алеши, – времени много прошло. Пусть ребенок попьет.

Алла торопливо открыла крышку поильника, налила из бутылки воды, расплескав половину, закрыла и поднесла к сухим губам. Алеша, не глядя на Аллу, впился обеими ручками в чашку и уже не выпускал ее.

Врач вернул одеяло на место и, не сказав ни слова, стремительно вышел из палаты. Алла бросилась вслед за ним.

– Борис Кузьмич!

Он нехотя остановился и обернулся. Только сейчас, когда завотделением стоял перед ней при свете дня с устало опущенными плечами, Алла поняла, как много ему лет: шестой десяток давным-давно успел разменять.

– Борис Кузьмич, – Алла сделала несколько неуверенных шагов к нему, – как все прошло?

– Неплохо, – он мотнул головой, – насколько это возможно.

– То есть…

– Скажем так. Все вопросы решить не удалось. Пока преодолели первый этап.

– И… что… дальше…

– Будем бороться.

– Вы думаете… – она не сумела продолжить, захлебнувшись собственными словами.

– Выводы делать рано, – его лоб покрыли бесчисленные морщины, – но и гарантировать ничего не могу.

– Я… – Алла смотрела на него с мольбой. – Вы только скажите, что нужно! Какие препараты, какой уход. У меня есть деньги!

– Я понял, – он кивнул и повторил, – будем бороться.