Я, Хмелевская и труп

Я поставила в магнитофон кассету с мелодиями бразильской самбы и, приплясывая, принялась готовить себе завтрак. Запоздалые укоры совести напомнили мне, что со всеми этими латинскими приключениями я так и не начала писать книгу, и не то, что не начала, а даже толком не придумала, о чем писать. Впрочем, дело за малым: нужно всего лишь раскрыть тайну смертей Росарио и Захара, и если, "как подсказывает мне интуиция, эти убийства действительно связаны между собой, можно считать, что книга у меня в кармане. После божественной ночи, проведенной в объятиях Луиса, мне казалось, что для меня нет ничего невозможного.

Для начала решила снова навестить Лельку и разузнать все что возможно о ее убитом постояльце. Затем нужно сходить в ресторан «Харакири» и попытаться узнать, с кем там встречался Захар, если он вообще там с кем-то встречался.

Не откладывая в долгий ящик, я позвонила Лельке и предупредила, что появлюсь часа через полтора. По удачному стечению обстоятельств лекции в университете она должна была читать только вечером, так что все утро была дома.

Я как раз закончила завтракать и допивала последний глоток жасминового чая, когда зазвонил телефон.

Надеясь, что это Луис, я бросилась к аппарату, как кошка на зазевавшегося воробья.

— Это Дима, муж Аделы, — сообщил приятный мужской голос.

— Дима? — с легким недоумением переспросила я. — Неужели за истекшие сутки Адела ухитрилась обзавестись новым мужем?

— Да нет, официально мы еще не женаты, — смутился Дима, — но мы живем вместе, и я всем представляю ее как свою жену. Странно, что вы меня не помните. Позавчера вечером мы встречались в «Каса де брухос».

— Действительно странно, — заметила я. — Вроде я там и не пила вовсе, и на провалы в памяти раньше не жаловалась, но вас, хоть убей, не помню. Вот Бобчик там точно был, и Адела еще вместе с ним уехала, а никакого Димы, увы, я не помню.

— Так я же и есть Бобчик! — обрадовался Дима.

— У вас что же, два имени, как у испанцев? — удивилась я.

— Да нет, — рассмеялся Бобчик. — Просто у меня фамилия Бобовский, вот меня все Бобчиком и зовут.

— Слава богу, — с облегчением вздохнула я. — А то уж я было подумала, что у меня с головой что-то не в порядке. Так что вы хотели?

— Мне нужно срочно с вами поговорить, — умоляюще сказал Бобчик. — Это крайне важно. Я мог бы заехать прямо сейчас.

— Хорошо, — согласилась я. — Вы знаете, где я живу?

— Нет, — сказал Бобчик. — В записной книжке Аделы был только ваш телефон. Адела не знает, что я собираюсь к вам, и я бы хотел, чтобы мой визит остался в тайне.

— Договорились, — сказала я. — Записывайте адрес.

Бобчик, нервно потея и потирая руки, бродил взад-вперед по гостиной, не решаясь начать разговор.

Понимая, что жизнь с Аделой способна довести и до гораздо худшего состояния, в душе я сочувствовала ему.

— Может, выпьете чего-либо, — предложила я. — Чай, кофе, сок?

— Воды, если можно, — попросил Бобчик.

— Гарантирую тайну исповеди, — улыбнулась я, протягивая страдальцу стакан минеральной воды. — Садитесь на диван и расслабьтесь, а то от вас даже собака начинает нервничать. Что, опять поссорились с Аделой?

— Наоборот, теперь она утверждает, что до безумия влюблена в меня! — печально сообщил Бобчик, усаживаясь на диван.

— А вы бы предпочли, чтобы она вас ненавидела? — удивилась я.

— Да нет, я всегда мечтал, чтобы она в меня влюбилась, — страдальчески скривился Бобчик. — Но весь ужас состоит в том, почему она в меня влюбилась.

— И почему же? — спросила я, уже догадываясь о причине.

— Адела ни с того ни с сего вбила себе в голову, что я убил этого индейского карлика Росарио и подкинул его вам в багажник, — понизив голос, сообщил он. — Теперь она осыпает меня поцелуями, заверяя, что только настоящий мужчина способен из ревности убить соперника, клянется в любви до гроба и обещает регулярно носить передачи в тюрьму. Вы что, действительно нашли в багажнике труп Росарио или это очередной дурацкий розыгрыш Аделы?

— Действительно, — кивнула головой я.

— О господи, — Бобчик в отчаянии охватил голову руками. — Как же это могло случиться?

— Меня это тоже интересует, — заметила я. — Кстати, у вас есть алиби на момент убийства?

— А когда его убили? — затравленно взглянул на меня Бобчик.

— Хороший ответ, — сказала я. — Откуда мне знать, когда. Я ведь тоже его не убивала.

Некоторое время-мы молчали, а затем я испытующе посмотрела в глаза малахольному возлюбленному Аделы. Мне вдруг пришло в голову, что сцена в «Кайпиринье», когда я заметила Бобчика, выглядывающего из-за шторы, могла и не быть обманом зрения.

— Какое отношение вы имеете к смерти Росарио? — резко и грубо спросила я.

Дима побледнел.

— Никакого, — пробормотал он. — А почему вы разговариваете со мной таким тоном?

— Где вы были за сутки до того вечера, когда мы встретились в «Каса де брухос»? — Я продолжала разыгрывать «плохого следователя».

— В командировке. В Бобруйске.

— А почему же тогда я видела вас в «Кайпиринье», следящим за Аделой и Росарио? — с невинным видом поинтересовалась я.

— Я не был в «Кайпиринье». Я не убивал Росарио, — упрямо набычился Бобчик.