Я из Железной бригады

– Да просто все. Калибр небольшой, пуля летит с очень высокой скоростью, она, как мне кажется, прошибет насквозь и двоих за раз, да вот остановит ли? Нет, понятно, что рана будет серьезная, но в атаке человек, который в горячке получил такое ранение, сразу может и не понять этого, глядишь, учудит еще чего, успеет рубануть, или скажем, выстрелить в кого-то. Пуля должна валить с ног. Но ничего, думаю, в бою проверю, если что, навеску можно чуть изменить, только весы бы аптекарские где добыть… а пока нужно на мишенях по возможности потренироваться, да с пулей поэкспериментировать, может, что-то и удастся изменить.

– Найдем тебе весы, но позже, – уверенно ответил поручик. – Нам сегодня на выход ночью. Я бы тебя, конечно, не стал брать в первый день, не знаем еще друг друга, но думаю, ты не подведешь.

– Постараюсь оправдать ваше доверие, вашбродь, не пожалеете. Идем далеко?

– Пока не доводили до нас. Ближе к вечеру, скорее всего. Если дела есть, делай и отдыхать, ночка будет тяжелой. Вон, дождь собирается, а значит, будет грязно.

– Я тогда винтовкой займусь, если не возражаете? – спросил я.

– А что с ней еще надо делать? – даже удивился поручик.

– Да надо бы прикрыть эту красоту, больно уж блестит, – показал я на ложе. Оно было так покрыта лаком, что блестеть будет сильно, за версту увидишь.

– Ну вот, такую красоту и закрывать?

– Это ж боевая винтовка, а не для украшения стены, поэтому да, прикрою.

Попросился на склад, отпустили, заодно подсказав, где он находится. Не близко оказалось. Там у серьезного вида унтер-офицера я полчаса выпрашивал старых и рваных мешков. Вот же собака уставная, не положено, говорит, и баста.

– Я вам в сотый раз объясняю, мне не домой их нести, а для службы…

– А я тебе в сотый раз повторяю, не положено!

– Я вижу, что не положено, а вы положите, – не прекращаю давить я.

– Это ты чего сейчас, пошутил так, да?

– Господин унтер-офицер, ну что вам, жалко драной мешковины? В самом-то деле? – все же я устал.

– Мне все сдавать нужно.

– Да ладно, кому она нафиг нужна?

– Нафиг, как ты говоришь, может, и не нужны, а сдать я обязан.

– Черт с вами, а если требование от командира принесу?

– Попробуй.

– Так по требованию вы мне хорошие должны будете дать, а я прошу старье, рваные и грязные.

– Ладно, черт с тобой, но дам только пару штук, – сдался каптенармус. Черт его подери, они во все времена и во всех армиях одинаковы.

Все же убедил я его. А может, напугал. Опытный кладовщик сразу смекнул, что если ему прикажут, то он вынужден будет выдать мешки, причем хорошие, а тут старье просят, вот и согласился.

Получив наконец то, что просил, я вернулся в расположение и занялся кройкой и шитьем. Да, все по старой памяти, чего велосипед-то изобретать? Резал на ленты и сшивал по месту, обматывая винтарь так, чтобы нигде не соскальзывала моя эрзац-лента, да и в руках чтобы сидела четко.

– Эк у тебя справно получается! – восхитился моей работой один из новых сослуживцев. – Прям как швея иглой машешь. А у меня шинель все не получается зашить. Рукав отваливается, я его вроде пришиваю, а он все одно отваливается…

– Нитки дерьмо, – прокомментировал я, – давай сюда, своими зашью.

Мужик так на меня уставился, что пришлось повторить. А было все просто. Тут реально нить какая-то дерьмовая, старая и тухлая, что ли? Я сплел в косичку сразу три, по толщине нормально получилось, не слишком толстая, зато стала реально крепкая. Сослуживец, Никанор Ветлюжный, во имечко предки ему придумали, робко снял шинель, а я понял, чего он стеснялся. Вшей на ней было… У меня тоже были, до госпиталя, наверное, скоро тоже обрасту ими по новой. Встряхнул шинельку пару раз, уселся, а через пять минут позвал бойца принимать.

– Держи, думаю, послужит еще, – передав вещь Никанору, глядел на его реакцию. – Ты бы прожарил ее, хоть над костром, все меньше живности будет.

– Да собирался как раз, перед выходом, а то совсем зажрут. Одно в нашем деле точно лучше, пока по лесам да полям шатаемся, букашки не пристают, не успевают. – И все, кто слышал, заржали. – Спасибо тебе, браток, я отдарюсь…

– Не бери в голову, мне было несложно, – успокоил я сослуживца. – Если найдешь где кусок кожи хорошей, мало ли у немцев попадется, прихвати пожалуйста.

– Чего-то сшить хочешь? Нужное? – заинтересовался Никанор.

– Да, для меня точно нужное. Видишь это? – я достал аккуратно из-под шинели прицел. – Вещь хрупкая, но для меня очень нужная и ценная. Из кожи я смогу футляр сшить, тогда проще хранить будет.

– Это дело, если что попадется, сразу скажу, – кивнул Никанор.

Остаток дня и вечер прошли в подготовительных хлопотах, но они скорее были приятными, ибо в это время ты готовишь то, что потребуется в походе. Интересно было наблюдать за коллегами. Парни деловито вытаскивали вещи из своих вещмешков, а затем складывали назад. Те, кто постарше, провели короткую молитву, я даже подсматривал немного. Затем был короткий сон, а около двенадцати ночи нас построили и отдали приказ.

– Выдвигаемся. Воронцов!

– Тут, вашбродь.

– Подойди.