Я исповедуюсь

– Быть может, я дожил до сегодняшнего дня и рассказываю вам все это потому, что струсил в день рождения Амельете. Или потому, что в дождливую субботу в бараке украл плесневелый сухарь у старого Мойши из Вильнюса. Или потому, что отступил на шаг, когда блокфюрер решил нас проучить и стал бить прикладом всех подряд, и удар, который предназначался мне, убил паренька, чье имя…

– Хватит!

Бернат встал, и Боб Мортельманс подумал, что сейчас он его огреет. Он съежился на стуле, готовый и дальше отвечать на вопросы агента Интерпола.

Бернат сказал: открой рот. И Адриа послушался, а Бернат положил ему ложку супа в рот, как годовалому Льуренсу, и сказал: ой какой вкусный суп, да? Адриа посмотрел на Берната, но промолчал.

– О чем ты думаешь?

– Я?

– Да.

– Не знаю.

– А кто я?

– Этот самый.

– Ну, давай еще ложечку. Открывай рот, это последняя. Вот так, молодец.

Он снял крышку с тарелки со вторым и сказал: о, как здорово! Отварная курица. Тебе нравится?

Адриа уставился в стену с полным безразличием.

– Я люблю тебя, Адриа. И не буду рассказывать про скрипку.

Адриа посмотрел на него взглядом Гертруды или взглядом, которым, как виделось Адриа, Сара смотрела на него, как Гертруда. Или взглядом, которым, как думал Бернат, Сара смотрела на Адриа, как Гертруда.

– Я люблю тебя, – повторил Бернат. Взял жалкую куриную ногу и сказал: ой как вкусно! Как вкусно! Открой рот, Льуренс.

Когда они закончили ужинать, Джонатан пришел забрать поднос и спросил: Адриа, хочешь спать?

– Я уложу его, если не возражаете.

– Хорошо. Позовите меня, если что.

Когда Джонатан вышел, Адриа почесал затылок и вздохнул. Потом уставился на стену пустым взглядом. Бернат покопался в портфеле и достал оттуда книгу.

– «Проблема зла», – прочитал он на обложке. – Адриа Ардевол.

Адриа посмотрел ему в глаза, потом взглянул на обложку и зевнул.

– Знаешь, что это такое?

– Я?

– Да. Это написал ты. Ты просил меня не публиковать, но в университете меня убедили, что эту рукопись непременно надо издать. Помнишь ее?

Адриа молчал. Ему было неловко. Бернат взял друга за руку и почувствовал, как тот успокаивается. Тогда он рассказал ему, что подготовку к изданию взяла на себя профессор Парера.

– Мне кажется, она отлично справилась с работой. Ей помогал Йоханнес Каменек, он, как мне показалось, работает больше двадцати четырех часов в сутки. И очень тебя любит.

Бернат погладил Адриа по руке, и тот улыбнулся. Так они сидели довольно долго в тишине, как влюбленные. Адриа без всякого интереса скользнул взглядом по обложке книги и зевнул.