Я/Или ад

Раздается божественный смех. Ихтеолус кланяется, гордый тем, что его услышали.

Занавес этой Вселенной закрывается. Общие аплодисменты.

5 О, пять!

Я проснулся, сидя на корточках, под зеленой кроной большого ветвистого дерева, простершегося надо мной, словно убежище от призрачности мира. Я тут же ощутил своей усталой спиной жесткий древесный ствол и свою собственную новорожденную ясность вмиг накатившего на меня, будто гибельная волна, сознания. Яркое утро резкой солнечной иглой впилось в мою душу, пробуждая ее к жизни и осмыслению. “Кто я такой?” — тут же подумал я, бегло осмотрев свои руки, ноги, набедренную повязку и смуглый пупок, измазанный глиной.

Кто я?!..

Но не было ответа, и не было идей; существовала только теплая земля под моим телом, дерево, дающее прохладу, и общая благодать, струящаяся повсюду в мой пылающий дух, которая одним махом словно изничтожала любые возможные вопросы, смыслы и объяснения.

— Я есть Я!! — гордо объявил я самому себе и окружающему. — Наконец-то я достиг истины и цели! У, трепещите все!!.. Наконец-то я познал. Впервые Я есть только Я, и ничего более, и никого более.

Счастливый после этого открытия, я резво встал, слегка подпрыгнув, обнаруживая в своем мускулистом теле приятную легкость и подвижность, и осмотрелся.

У меня был воистину орлиный взор!.. Я мог, оказывается, видеть все что угодно, на дальние дали; более того, я мог вперить взор в небо, пробуравить им все слои атмосферы и рассмотреть звезды и различные планеты. Но сейчас они были мне ни к чему — ведь не случайно же я оказался самим собой здесь и сейчас, сидящим под этим великим, могучим деревом?!. Я посмотрел вперед, почти не заходя взглядом за горизонт, и увидел небольшое селение, живописно расположившееся у озера. Там были дома, животные, люди… Откуда я знал все эти вещи и названия?.. Но тут я понял, что я знаю все.

Уразумев столь милое сердцу мое свойство, я слегка усмехнулся и решил устремиться туда и явить им всем Меня. И чтобы я их всех осенил Самим Собой!

Тут я обнаружил, что могу летать. Причем летать и вообще перемещаться я могу любыми способами: мгновенно; таким, какой я есть, медленно плывущим по воздуху; или сотворив себе ракету, или даже отрастив любые крылья, что, кстати, сейчас мне хотелось больше всего.

И вот, издав дикий вопль, сокрушающий некий горный хребет на обратной стороне Земли (эта планета называлась именно так — и это тоже было моим изобретением, просто, когда, как и почему я ее сотворил, или придумал, я сейчас не помнил, да это, в общем, было все равно), я вскочил на очередной порыв ветра, словно на сказочного коня, одновременно прорезав у себя на спине два огромных зеленых крыла, и быстро полетел вперед — ко всем этим живым и неживым существам, дабы они узрели Меня, вострепетали и возрадовались.

Я летел, рассекая солнечный воздух своим могучим телом, испуская вокруг себя жар и свет, сжигая траву и насекомых подо мной, источая счастье собственного бытия повсюду, над чем только ни пролетала моя тень; я несся вскачь на крыльях любви, ломая луч солнца пополам, осмеливший коснуться моего чела; я был истинным Мною, а все остальное всего лишь располагалось вокруг! Вот каким был мой великий полет! И я прилетел в это селение и приземлился прямо посреди его главной площади, тут же вскакивая и складывая за спиной крылья.

— Яяяяяяааааааа!!!.. — взвопил я, явившись всем во всем своем величии.

Но на площади не было никого.

— Ауу!!! — прогремел я. — Я!!!

Из какого-то домика вышел плюгавый старичок, укоризненно посмотрел на меня, потом тихо сказал:

— Хурда-Бурда. Тьфу!..

Он сплюнул, махнул рукой в мою сторону и ушел восвояси.

“Что это?.. — опешил я. — Этот старый придурок осмеливается не признавать… Меня?.. Я должен наказать, убить его… Но посмотрим, что делают остальные”.

Вмиг я переместился в глубь другого домика. Там, на полу, лежала желтая циновка, и юноша с девушкой с удовольствием совершали любовный акт.

— Я! — отрывисто произнес я, возжигая над собой нимб.

Юноша тут же откатился в сторону, и они оба на меня посмотрели в диком страхе. Затем юноша замахал руками, выкрикивая что-то неотчетливое, а девушка склонилась в поклоне охватившего ее ужаса.

“Но это не то… — разочарованно подумал я. — Эти гады осмеливаются любить друга друга, вместо того чтобы каждый миг думать только обо Мне и, наконец, когда Я явился, полностью Мне себя отдать! Они во власти своей гадостной плоти! Вместо Меня!.. Грешники! Я накажу вас… Но посмотрим, чем занимаются другие…”

Внутри следующего домика сидели два пожилых человека и курили экстракт некоего растения, воздействующего на их мозг, в результате чего они получали ложные сведения о совершенно никогда и нигде не существующих мирах. Это уже была подлинная наглость!

— Я! Я! Я!!! — заорал я, стараясь пробиться в их онемевшие от воздействия дурмана органы чувств.

Один открыл глаза, посмотрел на меня, улыбнулся и дружелюбно сказал: