Я иду

– Оттесняйте их от стража!! – выпалил Айс сквозь яростные хрипы и запустил электрострелу в загонщика, несущегося прямо на него. Цепной разряд на бегу парализовал и воспламенил, как спичку, его и еще четырех охотников позади. – Марк, скажи своим, чтобы поддержали огнем! А то жарковато становится!

В следующее мгновение из кустов и из-за деревьев в напирающую орду ударило тучей стрел, и все вокруг на короткое мгновение озарилось ослепительными сполохами молний, мгновенно убивающими инопланетных захватчиков смертельной дозой электричества. Теперь же некогда доведенные до исступления морфы лежали на мокрой земле, агонизировали и продолжали искриться, роняя с отростков редкие огненные капли. Людское оружие в очередной раз восторжествовало над серо-черными завоевателями, доказав неоспоримое превосходство, но вот против морфа-стража оно оказалось малоэффективным: стрелы отскакивали брони, слабо, щекотливо поражали током, лишь распаляя гнев. Не брали даже крупнокалиберные пули – те просто отлетали наростов, как от батута, выбрасывая то фейерверки искр, то рикошеты.

Поняв, что люди изрядно выдохлись и больше не представляют серьезной угрозы, страж пронзительно заревел, словно затыкая всем рты, и неожиданно ходко двинул в сторону замешкавшихся Тенеборцев, не оставляющих попытки зацепить того электрострелами, как вдруг на пути великана возникла малюсенькая фигура.

Айса будто обожгло раскаленным железом, в сердце протолкнули иглу – Чак!

– Чак!! – попытался позвать он самоотверженного парня, бросившего вызов столько опасному противнику. – Дурак, немедленно уходи!! Уходи!! Брось это мальчишество! Чак!! Не дури!..

Но тот глух ко всему призывам.

Вместо ответа Чак мгновенно выхватил из колчана разрывную стрелу, оперся о труп изувеченного осколками морфа-охотника, чуть выждал, демонстративно, словно красуясь, неторопливо натянул тетиву и… выстрелил.

Выдержав прямое попадание, морфа все же оглушило, шатнуло влево, потом вправо и вмиг заволокло густым непроглядным дымом, на секунду-другую скрыв от всеобщих глаз.

– Ха-а-а! – совсем по-детски возликовал Чак и, вытянув на этот раз электрострелу, громко объявил: – А теперь добьем его, пока он не пришел в себя! – натянул лук, – цельтесь ему…

Но тут дым, еще не успевший рассеяться, вдруг вздрогнул, весь закружился, завращался, и под оглушительное топотание из него выскочил разгневанный морф-страж и со всей своей силы маханул тяжелой лапой по пареньку, не успевшему вовремя среагировать. Чак с безумной силой влетел в БТР, растеряв все снаряжение, медленно-медленно сполз по холодному металлу в грязь, опустил обмякшую разбитую голову на грудь и страшно застыл, будто просто измотался и решил прикорнуть…

– Ча-а-а-а-а-к!!! – охваченный горем, проорал Айс, да так, что оторопел сам морф, выпустил оставшиеся стрелы и, отшвырнув лук, безумный, потрясенный, бросился к мальчугану. – Чак!.. Господи… – бухнулся перед ним на колени, весь измазавшись грязью, прижал к себе обмякшее послушное, как кукла, тельце, уже не слыша звуков боя и лютого рева стража. – Что же ты наделал, дурачок… – снял респиратор, стиснул до скрежета зубы и зарыдал, нет, завыл волком. – Дурачок!..

А тем временем охваченные всеобщей яростью Тенеборцы окружили оказавшегося неповоротливым морфа и всадили ему последние электрострелы в незащищенные костяными наростами части тела. Ток жестоко жег ему бока, спину, горло, и всякий новый удар отуплял, выматывал, сковывал, подчинял. Хоть страж и сопротивлялся еще из последних сил, размахивал тяжелыми, словно увешенными гирями, бронированными лапищами и пытался затоптать надоедливых людей, но исход схватки уже предрешен. Развернувшись к столпившимся Тенеборцам, морф вдруг дернулся, завыл, метнулся, как от огня, куда-то влево и весь парализованный вдруг обрушился на грязь с аккуратно торчащей из шеи стрелой.

– Тросы готовьте… – осмотрев поверженного гиганта, приказал всем Марк и, убрав лук за спину, подбежал к напарнику, сломленному утратой. Он как сидел, скуля и качаясь вместе с погибшим Чаком, так и продолжал сидеть, совершенно безразличный ко всему происходящему.

Постояв рядом несколько секунд, Марк траурно скинул с головы капюшон, стянул респиратор и сел рядышком прямо в чавкающую слякоть, с трудом подбирая слова:

– Нам пора, Айс… – сам едва не зарыдав, он скорбно уткнулся лбом тому в плечо, прижал к себе и живого, и мертвого, и совсем омертвевшим голосом проговорил: – Горевать будем потом – сейчас опасно…

* * *