Я и Я (сборник)

– Дай глотнуть! – сипло донеслось из-за спины, и Вася вздрогнул, расплескав драгоценную влагу.

Он осторожно поставил кружку на затоптанный линолеум и оглянулся. Рыхлое тело, разметавшееся почти на всю ширину тахты, принадлежало скорее женщине, чем мужчине, но по голосу и одутловатому лицу вряд ли кому удалось бы с уверенностью определить пол этого создания.

– Да пошла ты! – буркнул Вася. – Из-под крана попьешь. Самому мало.

Делиться с какой-то… Еще чего! Он уронил голову на скомканную подушку и пихнул соседку ногой:

– Подвинься. Развалилась тут!

Но разве хоть кто-то из них даст человеку спокойно отдохнуть? Женщина принялась с ворчанием гнездиться поудобнее, быстро доведя Васю до бешенства. Пришлось вставать и, невзирая на бурные протесты, пинками выпроваживать гостью восвояси. А затем еще собирать ее одежду, разбросанную по полу, и отправлять вослед владелице, которая наотрез отказалась уходить в одной рваной комбинации.

Была тетка горластой, довольно сильной и утомила Васю необычайно. Он прислонился спиной к двери, в которую снаружи продолжала колотиться настырная подруга, и немного перевел дух. Нетушки! Больше с такими трупердами не якшаемся. Последнее здоровье пошатнется напрочь. И вообще, с мужиками пить как-то привычнее. Отметил, называется, женский день, мать его…

– Отдай пальто, козел! Пальто и сумку верни! Гнида ты последняя, а не мужик! – неслись из-за двери вопли, щедро сдобренные матом.

Кое-как справившись с дурнотой, Вася рявкнул в ответ:

– Лови под окном свое барахло! Да поживее, а то кто-нибудь позарится! – Очень ему не хотелось еще раз открывать дверь.

Отборная ругань и топот постепенно стихли – горлопанка метнулась вниз по лестнице. Вася зажег в прихожей свет и сорвал с крючка задрипанное пальто с пожелтевшим песцовым воротником. Под вешалкой нашелся незнакомый баул, набитый, судя по весу, кирпичами. Пройдя на кухню, Василий распахнул окно. Тремя этажами ниже, у подъезда, продолжала бесноваться эта чертова кукла, будя в соседях и прохожих нездоровое любопытство. Имущество скандалистки благополучно полетело за борт, к владелице, а Вася поспешил отгородиться от внешнего мира давно не мытым стеклом. Ну и колотун на дворе! Весна называется.

Он высосал из носика чайника позавчерашнюю заварку и поплелся досыпать, ежась от холода и подтягивая постоянно сползающие трусы. Споткнулся о валяющийся посреди прихожей тапок и вдруг замер, ухватившись рукой за косяк. В комнате кто-то ходил. Вася осторожно проверил задвижку на входной двери – закрыто. Шаги стихли. Померещилось? А это что за…

Лихолетов подошел к зеркалу и уставился в его мутные глубины, не находя там себя. Здравствуй, белочка! Вот ты и пришла. Еще во время давешней возни в прихожей ему почудилось что-то странное, но тогда было не до того, чтобы вникать. Теперь, хоть жестокое похмелье не спешило разжимать объятия, легкомысленно отмахнуться и забыть не получалось. Проведя трясущейся пятерней по стеклу, Вася тупо изучил испачканные пылью пальцы и пять неровных полос на поверхности зеркала.

В общем, все хорошо видно: вешалка, шкаф, табуретка, голая лампочка под потолком… Картинка двоится, но это как раз не удивительно. Только безлюдная почему-то картинка. Кто у нас в зеркалах-то не отражается? Ну ведь смотрели же с Пашкой и Витьком кино. Про этих… Которые, как укусят, – кирдык. А половым путем оно передается? Выпровоженная только что лахудра вроде не кусалась…

Снова послышались шаги – аккуратные, почти бесшумные, – и Вася повернул на звук голову, с трудом оторвав расфокусированный взгляд от зеркала. В дверном проеме нарисовался и стал медленно приближаться лохматый, мосластый и жилистый мужик, одетый лишь в полосатые семейники. Шаг, другой, третий… Остановился, исподлобья сверля Васю колючими буравчиками цвета черного кофе. Именно эту угрюмую физиономию Лихолетов привык видеть во время редкого бритья. Видеть, но не замечать: его давно не устраивали показания зеркал. Слишком много претензий, но предъявлять их было как-то некому, поэтому оставалось одно – игнорировать.

– Т-ты… Ты? – выдавил Вася, попятившись. Пластилиновые ноги отказывались держать ставшее слишком тяжелым и неуклюжим тело.

– Я-я, натюрлих! – мерзким голосом прогавкал мужик, оскалив неровные зубы. – Все-таки я достал тебя, сука. Пшел на место!

Похоже, он провел апперкот. В челюсть. Последним, что услышал Вася, был звон бьющегося стекла. Или все же голова раскололась?..

* * *

Далеко не первый в жизни Лихолетова нокаут оказался, пожалуй, самым коротким. Неведомая сила выдернула потерпевшего из небытия и подтянула к небольшому светлому окошку, из которого на него свирепо глянул обидчик.