Я — Господь Бог

Теперь же все происходило по-другому. Он звонил кардиналу Логану без особой надежды. Будь тот в Нью-Йорке, преподобный Маккин встретился бы с ним скорее для того, чтобы получить нравственное утешение, а не разрешение, на которое — он знал — надеяться не приходилось. Ни в те сроки, ни на тех условиях, какие требовались.

Он хорошо знал железные правила, которые определяли отношения с верующими в этом вопросе. Это один из важнейших принципов веры — каждый должен быть уверен, что может прибегнуть к таинству исповеди со свободной душой и без опасения, расплачиваясь покаянием за отпущение своих грехов. Но церковь обязывала своего служителя молчать, тем самым обрекая на смерть сотни других людей, если теракты продолжатся.

— Так значит, вы и есть знаменитый отец Маккин, основатель «Радости».

Священник обернулся. Перед ним стояла высокая женщина лет сорока, темноволосая, с безупречной прической. Слишком много макияжа на лице, слишком элегантная и, наверное, слишком богатая. Она держала два бокала, очевидно, с шампанским.

Женщина не ожидала подтверждения. И вопроса не задавала, а лишь отмечала факт.

— Мне сказали, вы очень харизматичный человек и необычайно обаятельный. И не ошиблись.

Она протянула ему бокал. Огорошенный ее словами, Маккин машинально взял его и подумал, что если бы не удержал, она все равно непременно отпустила бы его, и бокал разбился бы.

— Меня зовут Сэндал Бонс, я из организационного комитета выставки.

Женщина пожала его протянутую руку, задержав ее в своей ладони чуть дольше необходимого. Священник почувствовал, что ко всем его переживаниям добавилось еще и смущение. Он отвел взгляд и посмотрел на пузырьки, поднимавшиеся со дна бокала.

— Значит, вы одна из наших благодетельниц.

Миссис Бонс попыталась прикинуться скромницей, что, однако, не очень удалось ей:

— Благодетельница, мне кажется, слишком громкое слово. Скажем так — мне нравится помогать тем, кто в этом нуждается.

Преподобный Маккин без всякого желания поднес бокал к губам и отпил глоток:

— Благодаря таким людям, как вы, «Радость» выживает.

— Благодаря таким людям, как вы, она существует.

Женщина повернулась к нему и взяла под руку.

Священник ощутил тонкий аромат духов — несомненно, очень дорогих — и услышал шелест платья.

— А теперь пойдемте посмотрим работы ваших подопечных. Мне очень много хорошего говорят о них.

Легко лавируя между гостями, миссис Бонс направилась на другой конец террасы, выходящей в сторону небольшого озера.

Кафе «Ботхауз» — престижное заведение посреди Центрального парка, связанное с городом через Ист-Драйв. Одноэтажное здание с широкими окнами по фасаду, открывающими прекрасный вид на зелень и воду. В теплое время года на террасе, окружавшей здание по периметру, размещались столики, чтобы посетители ужинали на открытом воздухе.

На этот раз какой-то комитет, название которого Маккин никак не мог запомнить, организовал тут выставку живописных, скульптурных и ремесленнических работ, созданных детьми, находившимися на попечении учреждений, подобных «Радости». Они хотели, чтобы ребята не только представили свои работы, но и пообщались с людьми, пришедшими познакомиться с их творчеством.

Когда священнику сказали о такой возможности, он поговорил с Джубили Мэнсоном и Шалимар Беннет, рассчитывая, что подобный опыт будет им только на пользу.

Шалимар — темнокожая девушка из нормальной семьи среднего класса. Ее силой оторвали от героина и от попыток покончить с собой, о чем свидетельствовали исколотые руки. Отец Маккин даже под пытками инквизиции не признался бы, что это его любимица. Ее лицо вызывало у него чувство необычайной нежности и желание защитить, а глаза девочки, казалось, излучали некий особый свет, когда он хвалил ее за какую-нибудь работу. Из самых простых и разнообразных материалов она создавала удивительные ожерелья, браслеты, серьги, в которых сочетались оригинальность и красочность.

Джубили, темнокожий семнадцатилетний мальчик, вырос в семье, где не существовало никаких правил или норм бытия и где каждый день решалась задача, как выжить. Мать — проститутка, отца убили в драке с поножовщиной. Его брат Джонас выдавал себя за рэпера под именем Айрон-7, а на самом деле возглавлял банду, которая торговала наркотиками и занималась сутенерством на свой территории. Когда мать нашла в комнате Джубили опасные таблетки, то поняла, что младший сын вот-вот пойдет по следам старшего. В один из редких моментов просветления что-то надоумило ее отвести сына в «Радость» к отцу Маккину. В тот же день она покончила с собой.

Преодолев первые трудности, Джубили освоился с жизнью в общине и вскоре проявил незаурядную склонность к занятиям живописью. Его поддержали и помогли развить способности. Теперь некоторые из самых интересных его работ, хотя еще и незрелых, но бесспорно перспективных, представили на этой выставке в Центральном парке.

Священник и его спутница подошли к мольбертам, не которых стояли три картины Джубили. В них угадывалось влияние поп-арта и Баскии,[4] но чувство цвета и оригинальность подхода позволяли увидеть несомненный талант.