Я Гордый часть 6

В общем, загрузились мы — лететь предстояло где-то часа четыре-пять, потому как быстро летать — это неправильно, не по-императорски это. Ведь всем известно, что вид бегущего генерала в мирное время вызывает смех, а в военное — панику. Поэтому мы были степенны и деловиты.

Девчонки, пошушукавшись, проявили такт и отправились на экскурсию по этому чуду ханьского производства, ну а я решил начать знакомство с новым потенциальным членом семьи, причем в обоих смыслах.

— Ну, давай знакомиться… сын, — сказал я, присаживаясь рядом с ними. Янь испуганно посмотрела на меня, но увидев мою одобряющую улыбку, сама улыбнулась.

— Сын? Вы мой папа?

— Все верно, Лю. Прости меня, что не был рядом. Увы, мне пришлось далеко уехать, но теперь мы снова вместе.

— Мама? — беспомощно посмотрел он на нее, ища поддержки.

— Все верно, сыночек, — у нее из глаз скатилась счастливая слеза. — Это твой отец.

— Папа? Папа, где же ты был столько времени⁈ — заревел он и полез обниматься. — Нам было так плохо, мама плакала, а потом пропала! Мне сказали, что она умерла. Эта злая тетка Вень обижала меня, смеялась и говорила, что я сирота! Что у меня никого нет… А я не верил, я знал, что мама за мной вернется! Уа-а-а, -заливался слезами он.

— Ничего, сын, — прижал я его к себе, чувствуя, как глаза защипало. — Мы всем им покажем. Я теперь рядом и не дам вас в обиду. Сейчас мы летим в одно красивое место, где отдохнем, а потом отправимся домой.

— Домой? — моргнул он, отстраняясь. — В нашу квартиру?

— Нет, сынок. Мы полетим в другую страну, где у тебя будет большая комната, полная игрушек, где ты будешь ходить в самую лучшую школу, где тебя никто не посмеет обижать.

— Ты ван и очень богат?

— Твой папа — наследник престола самой могущественной империи в мире. Он принц.

— Принц? Значит, я тоже принц? —обалдел он.

— Дети принцев — не принцы, но благородные аристократы, — ответил я. — Ты скоро сам все поймешь. Но помни главное — ты теперь благородный человек, а значит, несешь ответственность за свои поступки. Не огорчай маму.

— Никогда, — серьезно посмотрел он на меня. — Я знаю, что такое честь, и никогда не уроню ее.

— Молодец, я в тебе и не сомневался, -опять обнял я его. — А теперь пошли, посмотрим, чем тут кормят. А еще я познакомлю тебя с прекрасными девушками, моими невестами.

Взяв его за руку, я пропустил ребенка вперед, и тут же ко мне прижалась Янь.

— Я тебя очень люблю. Сильно-сильно! — ее сияющие глаза сказали больше, чем слова.

— Ты моя, я твой, больше ничего не нужно, — чмокнул я ее и вышел следом.

Мои дамы обнаружились в столовой, где уже накрывали стол. Взаимное представление произошло быстро. И пока мелкий, широко раскрыв рот, смотрел на моих писанных красавиц, я ознакомился с меню, и решив не привередничать, велел подать мяса — и побольше. Пусть лететь и недалеко, но на голодный желудок плохо летается, это я вам точно говорю.

Ох, помню, как меня первый раз укачивало! Зато теперь все нормально и даже весело. Лю, пока ставили еду, залип в большой иллюминатор, иногда что-то спрашивая у Лизы, которая, как мне показалось, решила взять над ним шефство. Трудность заключалась в том, что на ханьском она говорила плохо, как и остальные, но вроде они с пацаном друг друга понимали.

Кстати, надо обязательно взять ему учителя русского языка. Причем начать прямо на отдыхе. Детский мозг гибок и легко все запоминает, особенно если это подать в игровой форме.

— У тебя красивый мальчик, — сказала Ольга просочившейся к нам и немного робеющей Линь. Все-таки почитание императорской семьи вбито в нее с рождения и переключиться было сложно.

— Благодарю вас, Ва… Ольга, — чуть поклонилась она.

— Весь в меня, — самодовольно надулся я, старательно привыкая к новому статусу. Пусть официально еще ничего не сделано, но раз я так решил, значит, так и будет. Уверен, что любить я его буду не меньше, чем родных. Вот же ж Катя удивится!

— Твое самомнение родилось раньше тебя.

— Не знаю, это у мамы надо спросить. Но знаю, что я красавчик, потому что зеркало не может обманывать. А еще очень скромный и ранимый. Поэтому если кто-то считает иначе, могу очень сильно ранить. Лю, садись за стол и покажи мне здоровый аппетит сильного мужчины.

— Да, отец, — серьезно поклонился он и сел рядом.

От этого зрелища у Янь даже глаз задергался, и я видел, что она едва сдерживается, чтобы его не затискать. Кого-то она мне определенно напоминает.

Дальше мы ели, смотрели какой-то концерт на висящем на стене огромном телевизоре. А я наблюдал за обретенным сыном.

Манерам его определенно учили — по крайней мере, за столом себя вести может. А вот кормили, судя по всему, не очень. Нет, за время нахождения в посольстве он точно отъелся и ведет себя спокойно. Но все же видны легкие судорожные движения и некая жадность. Похоже, мелкий реально недоедал. Это что же у Янь за сестра, что держала племянника впроголодь⁈ Навестить, что ли?