Я - его алиби

Ко мне Валентина относилась с симпатией. Уж не знаю, чем я заслужила такое расположение с ее стороны, но, едва завидев меня, она широко улыбалась и протягивала руку с шикарным маникюром в знак приветствия. Я осторожно ее пожимала и на приглашение зайти в гости робко что-то лопотала о вечной занятости…

— Ты что, не слушаешь меня? — подозрительно уставилась на меня Милочка.

— Да нет, слушаю, — поспешила я ее успокоить.

— В общем, с завтрашнего дня мы с Ксюхой берем над тобой шефство. Первый шаг на пути к перерождению ты уже совершила.

— То есть? — непонимающе уставилась я на нее.

— Подстриглась… — взъерошила она мою щетинку. — Завтра работаем над стилем. А со следующей недели займемся жилищным вопросом. Олежа уже работает в этом направлении.

— А кто его просил? — задохнулась я от возмущения.

— Я! — кротко улыбнулась Милочка, зная, что эта ее улыбочка действует на меня безотказно. — Я просила! И у него уже куча вариантов. Вполне возможно, что к концу твоего отпуска ты будешь жить уже по новому адресу…

Если бы Милочка могла знать в тот момент, что меня ожидает в недалеком будущем, то схватила бы в охапку и потащила на край света. Но, очевидно, ее телепатические способности были очень ограничены, поэтому на этот раз она расцеловала меня в обе щеки и со спокойной душой отбыла, не забыв взять с меня обещания дожидаться ее к обеду завтрашнего дня.

Заперев за ней дверь и прибрав на кухне, я прошла в свою комнату, которую любовно именовала «кабинетом». Может быть, это было слишком громко сказано, но, во всяком случае, над тем, чтобы ее оборудовать, я трудилась с особой тщательностью и любовью, пытаясь хотя бы немного воссоздать ту атмосферу, в которой просиживала за компьютером в роли инженера-программиста в одном из акционерных обществ.

Выкрасив стены белой краской и развесив по ним репродукции известных модернистов в черно-белой гамме, я восхищенно крутила головой из стороны в сторону, призывая подруг разделить со мной мои восторги.

— Операционная, — презрительно фыркала Милочка. — Денег, что ли, нет?

— Есть, а что? — сразу ощетинилась я, оскорбленная до глубины души за свое детище.

— Так наняла бы специалистов, сделали бы все в лучшем виде.

Ксюша в таких случаях помалкивала, пуская дым в потолок, и загадочно посмеивалась. Когда же страсти накалялись, она миролюбиво обнимала нас за плечи и призывала к благоразумию:

— Девчонки, ну хватит вам цапаться, смотреть противно!

Следует отметить, что Ксюше достаточно было повести бровью, чтобы внести сумятицу в ряды друзей или, напротив, заставить два враждующих клана возлюбить друг друга. Ее тихая размеренная речь действовала отрезвляюще и на нас. Мы с Милочкой тоже затихали и принимались с особой тщательностью наводить порядок в моем «кабинете-операционной».

— Ну, и что скажете? — спрашивала я, когда все было расставлено и развешано по своим местам и углам.

Милочка, тяжело повздыхав, молча выплыла из комнаты. Ксюша же, прищурив глаз, долго разглядывала комнату и, брякнув напоследок: «Я сейчас!», выскочила из квартиры.

Вернулась она часа через полтора. И не одна, а с парой носильщиков, которые принялись без устали заваливать мою квартиру буйной растительностью.

Увидев такое, Милочка захлопала в ладошки и воодушевленно залопотала:

— Это именно то, чего недоставало! Теперь комната обретет жилой вид, хотя тебе ведь все равно.

Я пожала плечами, что должно было означать полнейшее согласие и смирение перед неизбежным.

Сказать по правде, Милочка была в чем-то права. Комнату я оборудовала для работы, чем, собственно, и собиралась в ней заниматься, а когда я работала, то все остальное переставало для меня существовать.

Вот и сейчас, стоило только окошку монитора приветливо мне моргнуть, как я сразу отключилась от внешнего мира.

Лишь требовательный звонок в дверь какое-то время спустя вернул меня к реальности.

— Кто бы это мог быть? — бросив взгляд на часы, удивилась я. — Какой-то поздний гость…

Поздним гостем оказалась соседка Валентина. Пьяно посмеиваясь, она двинула на меня пышным бюстом и, плотно прикрыв дверь, доверительно зашептала:

— Слушай, Лерка! Дело есть…

— Слушаю тебя, — пробормотала я, стараясь казаться вежливой, что мне с трудом удавалось, учитывая время: шел второй час ночи.

— Подержи у себя одну вещицу. — Валентина протянула мне небольшой газетный сверток. — День-другой, не больше…

— А почему я? — Мои глаза округлились от изумления.

— Понимаешь, у меня гости… — Соседка выразительно щелкнула себя по шее. — Вещь ценная. Боюсь, отключусь, а ее сопрут.

И вот тут я совершила очередной идиотский поступок из числа многих уже совершенных и многих, которые суждено совершить в будущем, — я взяла этот сверток и, повертев в руках, сунула на верхнюю полку антресолей.

— Когда заберешь? — деловито осведомилась я.

— Завтра-послезавтра, — туманно пояснила Валентина, пытаясь открыть дверной замок. — Если по какой-нибудь причине не смогу, за ним придет мужчина.

— А-а-а… почему ты не сможешь? — спохватилась вдруг я. — Что может случиться?

Валентина вздохнула и, томно улыбнувшись, пробормотала: